Жюль Ромэн: Мсье Ле Труадек, предавшийся распутству

Бенэн.Меня мороз по коже пробирает… Но при чем же тут слава?

Ле Труадек.Слава, мсье Бенэн?.. Слава была причиной всему. Да. Я вам объясню. Когда я не был знаменит — потому что, как никак, было время, когда я не был знаменит…

Бенэн.О да!

Ле Труадек.Мои враги замалчивали мои открытия.

Бенэн.Да.

Ле Труадек.Когда я не был знаменит, я мало ел, не любил вина, пищеварение у меня было медленное, дорогой мсье Бенэн, а мысли были только честные.

Бенэн.Скажите!

Ле Труадек.Последняя моя… как бы это сказать?… последняя моя чувственная слабость восходит к октябрю 1904 года… я ошибаюсь, к октябрю 1903 года, когда был конгресс демографической статистики.

Бенэн.К октябрю 1903 года?

Ле Труадек.Да. А потом этот успех и вся эта слава…

Бенэн.Столь заслуженная, мсье Ле Труадек…

Ле Труадек.В некотором роде заслуженная… Словом, после моего избрания в Институт, носившего в некотором роде характер триумфа, я стал другим человеком. У меня огромный аппетит. Я люблю вино, особенно красное бургонское…

Бенэн.А!

Ле Труадек.И… какие только мне не приходят мысли.

Бенэн.О!

Ле Труадек.Да. Вначале даже не верилось. Однажды мне захотелось пойти в театр.

Бенэн.Э!

Ле Труадек.Потом захотелось пойти еще раз.

Бенэн.Вот как!

Ле Труадек.Я побывал по очереди в разных театрах.

Бенэн.Так.

Ле Труадек.Потом стал ходить все в один и тот же…

Бенэн.Боже мой!..

Ле Труадек.…Ходить туда каждый вечер. И, проснувшись однажды утром, я понял, что вот уже больше месяца, как влюблен в актрису. Да… подойдите ближе, я вам скажу ее имя: мадмуазель Роланд.

Бенэн.Мадмуазель Роланд?.. Да ведь она здесь, мадмуазель Роланд.

Ле Труадек.Вот именно. Когда я узнал, что она едет в Монте-Карло, я не мог не поехать сам. Сверхъестественная сила, мой дорогой мсье Бенэн.

Бенэн.Сверхъестественная? Вот как!.. Как бы там ни было, вы влюблены в мадмуазель Роланд?

Ле Труадек.Да. Вы, может быть, с ней знакомы?

Бенэн.Знаком. А что об этом думает мадмуазель Роланд?

Ле Труадек.Должно быть, ничего не думает, потому что я с ней не говорил.

Бенэн.Вы не открыли ей своих чувств?

Ле Труадек.Я ограничивался тем, что каждый вечер многозначительно ей аплодировал. Но мне всякий раз давали другое место, и потом всегда бывало много народу. Боюсь, что она меня так и не заметила.

Бенэн.Да, это возможно.

Ле Труадек.Здесь я изучил ее привычки. Она каждый день проходит этим садом, возвращаясь с репетиции, и я стараюсь оказаться у нее на дороге. Странно, что ее все еще нет… Но вы говорите, вы с ней знакомы?

Бенэн.Знаком я с ней довольно мало. В общем, если положение таково, как вы его описываете, то, по-моему, отчаиваться вам нечего.

Ле Труадек.Ах! Вы так думаете?

Бенэн.Да, да! Это просто маленький остаток молодости, каким-то образом сохранившийся и ищущий выхода. Ничего серьезного… мимолетная тревога.

Ле Труадек.Но…

Бенэн.Хотите, я вам дам совет?

Ле Труадек.Само собой… то есть…

Бенэн.Уезжайте с первым же поездом и возобновляйте ваши лекции во Французской Коллегии. Что вы читаете в этом году?

Ле Труадек.Я читаю… но вы это говорите не серьезно.

Бенэн.Я говорю совершенно серьезно. В вашем распоряжении еще два часа, чтобы уложиться.

Ле Труадек.Что это вы мне говорите?

Бенэн.Единственно разумное, что вам можно сказать.

Ле Труадек.Это свыше моих сил.

Бенэн.Преодолейте это маленькое искушение. Добавьте к вашей многославной жизни прекрасный эпизод: «Воздержанность Ле Труадека». Иначе вам может грозить весьма унизительная роль.

Ле Труадек.Весьма унизительная?.. Я как раз и хочу вам объяснить. Вот уже год, как меня слишком балует слава. Я могу впасть в гордыню, в высокомерную самонадеянность. Это великая опасность, мсье Бенэн. Время от времени хорошо бывает вспомнить о скромном уделе человека. Не кажется ли вам, что немного унижения принесло бы мне в некотором роде пользу?

Бенэн.Вы старый шутник, вот что, досточтимый и славный профессор. Если вам так уж необходим урок скромности, скажите себе, что половина ваших современников считает вас дураком.