Максим Кантор - Медленный огонь

ВЕРЗИЛОВ. Скороговоркой Поддерживаю решение суда, готов сотрудничать со следствием, даю признательные показания, рассчитываю на снисхождение.

ГЕНКИНА. Поскольку желающих защищать вас нет, вам придется, как и господину Сталину, быть собственным адвокатом. Согласны?

ВЕРЗИЛОВ. Согласен, Ваша честь.

ГЕНКИНА. Приступим! Встать, Страшный суд идет! Садитесь, граждане покойники. Слово предоставляется адскому прокурору, Иосифу Виссарионовичу Джугашвили.

СТАЛИН. Выходит на авансцену, говорит медленно

Братья и сестры! Товарищи! Наш уважаемый судья, гражданка Генкина, возвела меня на эту трибуну и говорит: «Скажи, говорит, хорошую речь». А что сказать? Все, что нужно было сказать, уже сказано и пересказано много раз. У меня даже сложилось впечатление, что публика стала равнодушна к словам и фактам. Разве кто-то из нас не знает, товарищи, о том, что происходит? Для кого-то это новость? Разве кто-нибудь не осведомлен о том, что страна, которую я собирал в течение тридцати лет, — разворована и распродана? Кто-то не в курсе?

Я не сторонник пустословия и демократической риторики. Я прошу обратиться к истории. Мы, большевики, получили страну после тяжелой мировой войны. Кто начал Первую мировую войну, товарищи? Буржуазия и царское правительство. Сколько народу погибло на этой войне, товарищи? Три миллиона русских людей. За что они погибли, товарищи? Абсолютно ни за что.

Страна нам досталась разрушенной и с непомерными долгами, которые превращали Россию в колонию капиталистических соседей. Более того, мы вынуждены были пойти на позорный мир, чтобы избежать дальнейшего уничтожения нашего населения. Мы отдали значительные части своей территории.

Это — история, товарищи.

ГЕНКИНА. Попрошу прокурора обратиться к конкретному делу.

СТАЛИН. Для меня Россия и русский народ — дело очень конкретное. Мы аннулировали наши долги перед капитализмом и вернули свои потерянные территории. Мы сделали нашу страну первой в мире по авиационной, космической, химической промышленности. Мы добились общей грамотности и ввели обязательное бесплатное среднее образование для трехсот миллионов. Мы ввели бесплатное медицинское обслуживание. Наше высшее образование тоже было бесплатным, а жилье народу мы предоставляли государственное.

ГЕНКИНА. Возражения есть?

ВЕРЗИЛОВ. Знаем мы, что это было за жилье! Знаем мы, что это было за медобслуживание!

СТАЛИН. Разумеется, ваше личное жилье отличается от двухкомнатных квартир. Речь, однако, идет не о вашем замке на Лазурном берегу, гражданин Верзилов, и не о клинике в Швейцарии, где вам удаляют лишний жир. Речь идет об условиях жизни обыкновенных людей, не воров.

ХОЛОДЕЦ. Что с мироедом чикаться! Хватит с гадом сюсюкаться!

ВЕРЗИЛОВ. Соблюдение элементарной законности… налоги платил…

СТАЛИН. В течение двадцати лет люди, подобные вам, гражданин Верзилов, разворовали все то, что стало при моем правлении народным достоянием. Я наблюдал за авиационной промышленностью, внимательно наблюдал. Мы построили авиацию настолько добротно, что развалить производство было непросто. В первые десять лет многое разворовали, но промышленность не развалили, во вторые десять лет производство обанкротили, но еще не развалили. Все-таки мы надежно строили. Но сейчас авиационную промышленность развалили окончательно, и самолеты стали падать. Зато ваш личный самолет летает исправно, не так ли?

ХОЛОДЕЦ. Да что с ним рассусоливать!

КОБЫЛЯЦКАЯ. На костер его!

СТАЛИН. Помнится, в годы правления моего преемника Брежнева (мы, кстати, недавно встречались на праздничном фейерверке) в среде так называемой интеллигенции ходил издевательский стишок, описывающий бедную жизнь при социализме. Заканчивался этот стишок так. «Зато мы делаем ракеты, перекрываем Енисей, а также в области балета мы впереди планеты всей». Авторы стишка хотели дать понять, что это совершенно неважно для рядового гражданина — есть ли успехи в строительстве гидроэлектростанций и в развитии культуры. Сегодня мы с полным основанием можем сказать, что уже не делаем ракет, не перекрываем Енисей и в области балета успехов не имеем. Зато гражданин Верзилов имеет яхту, дворец и счет в швейцарском банке. Жить стало лучше, жить стало веселее, товарищи!

КОБЫЛЯЦКАЯ. Требую справедливости! На костер его!

ХОЛОДЕЦ. Это ты, Лямкин, песенку распевал? Я тебе еще рыло начищу.

ЛЯМКИН. Я не пе-пе-пе-пел! У меня слуха нет!