Иоганн Гете - Торквато Тассо

В охране этих стен я не нуждаюсь.

Не в месте дело, а в тебе самом.

Прости, творец, что это я терпел.

Иди за мной, иль так, как ненавижу,
Тебя я вечно буду презирать!

Какую ссору я застал нежданно?

Ты видишь, князь, спокойно я стою
Пред тем, кто бешенством охвачен весь.

Молю тебя, чтоб ты, как божество,
Меня смирил своим единым взглядом.

Антонио и Тассо, расскажите,
Как мог раздор проникнуть в этот дом?
Как он заставил умных двух людей
С пути добра, закона уклониться
В неистовство? Я в страшном изумленье.

Я верю, что ты нас не узнаёшь.
Вот этот человек, слывущий умным,
Воспитанным, со мною обошелся,
Как человек неблагородный, грубый.
С доверьем я приблизился к нему,
Он оттолкнул меня, и чем сердечней
Я шел к нему, тем он язвил все злее,
Пока во мне все капли крови в желчь
Не обратил. Прости! Меня застал
Ты в бешенстве, но он — всему виной:
Он раздувал огонь с такою силой,
Что он мою всю душу охватил
И, наконец, нас опалил обоих.

Высокий поэтический порыв
Его увлек с дороги! Ты с вопросом
Ко мне сначала обратился, князь,
Позволь теперь и мне промолвить слово.

Рассказывай, осмелься передать
Твой каждый слог и каждую манеру
Пред этим справедливым судией!
И выкажи себя во всей красе
Вторично! Я не стану отрицать
Ни одного биенья пульса, вздоха.

Коль говорить ты хочешь, говори,
А если нет, не прерывай меня.
Вопрос о том, кто первый начал спор,
Горячая ли эта голова
Иль я; кто был неправ — вопрос пространный.
И мы его оставим в стороне.

Как так? Мне первым кажется вопросом,
Кто здесь из нас был прав или неправ.

Нет, не совсем, как представляет ум
Разнузданный.

Антонио!

Твой знак
Я чту, мой князь, но пусть же он замолкнет;
Когда я кончу, пусть он продолжает,
А ты решишь. Я говорю одно:
Я не могу сейчас вступить с ним в тяжбу,
Ни обвинять, ни защищать себя,
Ни вызывать его на поединок.
Сейчас он — несвободный человек:
Над ним тяжелый властвует закон,
Его смягчить твоя лишь может милость.
Он мне грозил и звал на поединок,
Едва перед тобой он спрятал меч,
И если б между нами ты не встал,
То я б стоял с позором соучастья
Перед тобой, нарушивши мой долг.

Ты дурно поступил.

О государь,
Я верю, что меня ты оправдаешь;
Да, это правда: я ему грозил,
Я вызывал. Но ты не представляешь,
Как он язвил коварным языком:
Как быстро зуб его свой тонкий яд
Пролил мне в кровь, как лихорадку гнева
Он миг за мигом разжигал во мне!
Как холодно меня он доводил
До крайности! О, ты его не знаешь
И, верно, не узнаешь никогда!
Ведь я к нему с дарами дружбы шел,
Он мне с презреньем под ноги их бросил.
И если б я не воспылал душой,
То был бы я навеки недостоин
Твоих щедрот, и если я нарушил
Закон дворца, то ты меня прости.
Я не могу ни на какой земле
Переносить такого униженья.
Коль это сердце пред тобой виновно,
Тогда наказывай меня, отвергни,
И я навек сокроюсь с глаз твоих.

Как юноша легко несет вину,
Ее, как пыль, с одежды, отряхая!
Здесь можно было б удивляться, но
Поэзия своей волшебной силой
Обычно любит с тем, что невозможно,
Вести игру. Но сомневаюсь я
Весьма, весьма, чтобы ты мог, мой князь,
Незначащим считать такое дело.
Величество защиту простирает
На каждого, кто, как к жилищу бога,
К его чертогам близко подошел.
Как пред святым подножьем алтаря,
Здесь у порога затихает страсть,
Не блещет меч, не слышно грозных слов,
Не требует обида отомщенья.
Ведь есть довольно места на земле
Для ярости, не знающей прощенья,
Там трус не будет даром угрожать,
Твои отцы сложили эти стены
На камне безопасности; святыня
Их стережет; покой их обеспечен
Тяжелым и суровым наказаньем;
Тюрьма, изгнанье, смерть грозят виновному.
Здесь правил нелицеприятный суд,
Здесь кротость не удерживала право,
И сам преступник в страхе трепетал.
И после мира долгого ты видишь,
Как в царство добрых нравов ворвались
Безумие и ярость. Государь,
Решай, карай! Кто может пребывать
В границах долга, если не хранит
Его закон и сила государя?