Михаил Шатров - Именем революции

Петя (увидев в руках у торговки хлеб). Ой, тетя, у вас ситный, да?

Торговка.Но, не подъезжай, много вас тут попрошаек ходит.

Вася.Какие мы вам попрошайки? Ослепли, что ли? Сроду ни у кого не просили и просить не будем!

Торговка.От сумы, хлопец, да от тюрьмы никогда не отрекайся…

Петя.Мы не просить у вас хотим, а обменяться… Вот нож, нравится?

Торговкамолча рассматривает нож, сует Пете хлеб и уходит. Внезапно через забор легко и мягко, как кошка, прыгает Яшка-беспризорник. Он в живописных лохмотьях, в руках связка книг и деревянная ложка.

Яшка.Руки вверх, малявы! Первый выстрел, гоп-стоп, и ваша не пляшет…

Вася (загородив Петю и показав кулак). А это видишь?

Яшка.Вижу, но не различаю… Куда едете?

Вася.В Москву…

Яшка.Сами?

Петя.С отцом. И у него винтовка есть, понял?

Яшка.Ой, я уже умер от страха! А он красноармеец, да? А мамка где?

Вася.От тифа померла, к крестной едем… Ты чего это такой веселый?

Яшка.Как родился — развеселился, так и остался… А разве я веселый?

Петя.А то нет… Как тебя звать-то?

Яшка.Дома Яшкой звали, а здесь Огоньком. А вы, я смотрю, грамотные, газету читаете… А вот знаете, кто была первая дева?

Петя.Не знаем…

Яшка.И я не знаю. А вот мы сейчас у этого леса спросим, он нам ответит. (Громко кричит.) Кто была первая дева?

Эхо доносит: «…ева».

Слышали, Ева… (Кричит.) Хозяин дома?

Эхо доносит: «…ома».

Вот видите — дома, можно иттить бутенброты с чаем пить. Ну, ладно, шутки-шутки, а ни черта в желудке. Хлебушком поделитесь?

Петя.Самим мало.

Вася.Немного дадим…

Яшка.А если я еще чего достану, в долю берете?

Петя.Берем.

Яшка.В садике тетка одна толстая сидит с мешком. У нее лицо доброе — поделится. (Стремительно прыгает через забор и исчезает.)

В окне дома показывается Савельев.

Савельев.Вася, поди-ка сюда… Не замерзли?

Вася.Нет…

Савельев.Скоро поезд должен быть, я сейчас выйду…

Мальчикивозвращаются к скамейке. Появляется Яшка;у него в руках кусок сала, завернутый в яркий платок.

Яшка.Сало любите?

Петя (хитро). Поделилась?

Яшка.Угу. Берите, говорит, у меня еще есть.

Петя (увидев в руках у Яшки нож). Это наш нож. Я его на хлеб обменял!

Яшка.Подожди, порежу — отдам…

Вася.А чего ты на четыре части делишь? Нас трое…

Яшка.Четверо. Этот тетке обратно отдадим.

Петя.А разве так воруют, чтобы обратно отдавать?

Яшка.Может, и не воруют. Я самоучка.

Вася.А ты куда? В Москву?

Яшка.Сейчас в Москву, а потом в жаркие страны хочу податься… Слыхал про такие?

Петя.Не… А где они?

Яшка.Далеко! Ох и житуха там! Теплынь! Люди каждый каждому друг, жратвы вдоволь. Везде песни поют, все сытые и каждый кусок делят.

Петя (недоверчиво). А тебя туда пустят?

Яшка.А как же? Я ведь песни пою… (Тихо поет.)

Вася.Здорово… Перенимаешь у кого или сам складываешь?

Яшка.Сам.

Петя.А чего ты дома не сидишь?

Яшка.Дома нет. Был, да сплыл… (Достает из-за пазухи узелок, развязывает его, достает фотографию, показывает.)

Петя.Кто это?

Яшка.Сестра… Большевичка… Ее казаки повесили… У нас во дворе дуб стоит высокий. Мать и отца расстреляли, а дом спалили… Я в Москву надумал двинуть, к Ленину… Слыхали?

Вася.Слыхали…

Яшка.Хочу, чтобы пропуск он мне дал… Бумага белая с разводьями, как будто на ней сало шамали… И печатными буквами напечатано: «Дана сия товарищу Яшке в том, что есть он форменный пролетарский певец в мировом масштабе, отдавший свои неполные шестнадцать лет на борьбу с царской гидрой особым способом, через пение. Пропускать без задержки до самых жарких стран!»

Петя.А еще денег попроси…

Яшка.Нет, денег не надо…

Вася.Воровать будешь?