Александр Хмелик - Друг мой, Колька!

Иванова.Ну что же, план, в общем, получился хороший… Все правильно. Только вот здесь у тебя, в политико-воспитательной работе…

Валерий (заглядывая через плечо). Да.

Иванова (читает). «Доклады в отрядах о международном положении — четыре».

Валерий.Да. А что?

Иванова (с легким укором). Ну что ты, Валерий! Как будто первый год работаешь! Ты же знаешь, что доклады осуждены.

Валерий.Фу ты!.. Как же это я?.. Исправьте, пожалуйста, на беседы.

Иванова (внося исправления). Так… «Беседы о международном положении». Вот теперь другое дело.

Валерий.Это я машинально.

Иванова.Я понимаю… Кстати, как ты думаешь… сейчас политико-воспитательной работе большое значение придают… Не увеличить ли нам число этих бесед?

Валерий.Увеличить?.. Правильно, давайте увеличим. Напишите: бесед — шесть.

Иванова.Да, еще одно дело… Вчера в райкоме говорили, нужно оживлять работу по ступенькам.

Валерий.Опять новости!

Иванова.Не говори!.. Надо бы это как-то отразить в плане.

Валерий.Я не знаю… (С усмешкой.) Вы что, в самом деле считаете, что нам эти самые ступеньки нужны?

Иванова (понимая недовольство Валерия, многозначительно). Ну, ты сам понимаешь, как они мне нужны…

Валерий (пожав плечами). Чего им надо?

Иванова (с едва заметной иронией). Ну, сверху видней. Наше дело не обсуждать, а выполнять. Ты знаешь что?.. Дай-ка сюда папку «В помощь пионеру-активисту», посмотрим вырезки, может, что-нибудь попадется.

Валерий подходит к «Уголку пионера-активиста», берет одну из папок.

Валерий.Пожалуйста.

Иванова (листает папку, читает заголовки). Спасибо. Так… «Сбор по цепочке». «Снова в пионерском строю». Это все не то… «Дела одного отряда».

Валерий (быстро). Постойте, Лидия Михайловна. Что это?..

Иванова (берет из папки записку). Записка… «Конь стоит. Фонарь горит. Двадцать пять. Девять. Двадцать один. Тотр…» Что за чепуха?.. Ну ладно, не будем отвлекаться. (Хочет бросить записку в корзинку.)

Валерий (поспешно). Подождите, подождите… (Берет записку, рассматривает ее. Серьезно.) Не нравится мне эта записка.

Иванова (с улыбкой). Ну что ты, Валерий! Глупость какая-то.

Валерий.Смотрите: написано-то печатными буквами.

Иванова.Ну и что же?

Валерий.Значит, кто-то боялся, что его узнают по почерку.

Иванова.Возможно.

Валерий.А чего ему бояться? Ведь, если хорошее дело делаешь, бояться нечего… Какие-то знаки на обороте. Посмотрите.

Иванова.Ох ты, Шерлок Холмс! «Какие-то знаки»! Кто-нибудь дурака валял, а ты…

Валерий (усмехнувшись). Валял дурака… В двадцать третьей школе, между прочим, тоже все с такой вот записочки началось.

Иванова (серьезно). В двадцать третьей?..

Валерий.Да, забыли?

Иванова.Дай-ка сюда записку. «Конь стоит. Фонарь горит… Тотр…» (Задумалась.) Странно. Как ты думаешь, Валерий, кто бы это мог быть?

Валерий.Не представляю.

Иванова (рассматривая записку). И эти цифры… Двадцать пять, девять.

Валерий (взволнованно). Постойте, постойте… Как там написано? Двадцать пять, девять?

Иванова.Да.

Валерий.Кажется, я понимаю, в чем дело… Какое сегодня число?

Иванова.Двадцать пятое сентября.

Валерий.Ну конечно! Двадцать пятое сентября. Двадцать пятое число девятого месяца! А третья цифра — это время: двадцать один час — девять часов вечера. Все ясно: «Конь стоит. Фонарь горит…» — это на заднем дворе, около юннатского участка, двадцать пятого сентября — то есть сегодня — в девять часов вечера.

Иванова (начиная волноваться). Что тебе ясно? Что сегодня двадцать пятое? Это я и сама знаю. А кто такой вот этот самый «Тотр»? Что значит «фонарь горит»?

Валерий (горячо). Лидия Михайловна, не волнуйтесь. Уж теперь-то я все разузнаю.

Иванова (с надеждой). Узнаешь?

Валерий.Узнаю. Честное комсомольское, узнаю!

Иванова (благодарно). Постарайся, Валерий… У меня к тебе просто личная просьба… И… ты сам понимаешь… об этой записке пока никому ни слова. (Убирает записку в ящик стола.) А то дойдет до райкома…