Елена Головина - Антология современной французской драматургии. Том II

Больше всего ей хотелось узнать, почему эта молодая особа так стремится ей помочь,

но они распрощались, и девушка предложила снова встретиться на следующий день.

Уходя,

моя подруга сказала мне, что она вроде бы заметила сходство

— ее знаменитый пунктик —

сходство между этой девушкой и ее матерью,

умершей давным-давно.

Никогда

моя подруга не оставляла надежду на то, что сестра придет ей на помощь и одолжит хоть немножко денег.

Сестра моей подруги упрекала мою подругу

в беспечности,

особенно в том, что касалось возвращения ее бесконечных долгов.

Она решила больше никогда не уступать ее просьбам.

И оставалась непреклонной в своем решении.

И вот настал тот день,

тот самый день, когда моя подруга увидела свою мать, впервые с тех пор, как та умерла.

Она появилась за стойкой бара.

В руках она держала охапки цветов,

словно собиралась взмыть ввысь.

Мать смотрела на нее и всеми силами ее поддерживала.

Честно говоря, я не очень-то и помню, действительно ли все это происходило со мной, с нами.

Теперь эти воспоминания кажутся странными.

Как будто ничего на самом деле и не было.

И мне это только кажется.

Мне только кажется, что это было.

Ведь, по сути, все это довольно-таки

невероятно.

И как же мы смеялись.

Потому что,

надо признаться,

ведь в этом тоже надо признаться,

мы ведь смеялись от души.

Сама я жила напротив, в одном из домов похуже,

а главное, не таком чистеньком, как та многоэтажка, в которой жила она.

Чтобы добраться до ее квартиры, я должна была перейти улицу

и подняться на лифте до двадцать первого этажа.

Обычно я сама приходила к ней, но случалось также, что и она спускалась вниз, ко мне.

Как-то вечером

моя подруга поделилась со мной

своими сокровенными мыслями.

Она считала окружающий нас мир ненастоящим.

Мы только полагаем, что живем в этом мире, не сознавая, что мы в нем вовсе и не живем…

Я впервые в жизни услышала подобное.

Настоящим миром, по ее мнению, была смерть.

Мысли о смерти меня не пугают, говорила она,

потому что только

после смерти

мы начнем жить по-настоящему…

В другой раз, тоже вечером,

она впервые предложила мне поэкспериментировать и выйти на связь с миром смерти, то есть с настоящим миром.

До истины добраться нелегко,

и моя подруга предупредила меня, что нас могут подстерегать большие трудности.

Но даже если мир смерти — это мир, которого следует опасаться в последнюю очередь, нам предстоит, сказала она, преодолеть известное сопротивление разума.

Что-то наподобие твоей работы,

когда все твое тело сопротивляется

движениям, которые ты должна повторять как можно быстрее…

Чаще всего мертвые,

как и в тот вечер,

после мучительных ожиданий

появлялись

на экране телевизора…

Тем вечером

нам повезло,

нам подал знак совершенно особенный покойник — отец моей подруги.

Моя подруга просто обезумела от счастья.

Мы смотрели на него

и могли общаться с ним через экран моего телевизора…

Случалось также

что мертвые,

например отец моей подруги,

приходили к нам

наяву…

Видеть отца моей подруги, которого совершенно точно не было в живых,

здесь,

среди нас,

в моей квартире,

для меня это было как-то необычно.

Пару лет назад, во время случившейся на «Норсилоре» аварии, произошел взрыв, и отец моей подруги погиб, не дожив всего несколько месяцев до пенсии.

Эта незадача сильно подействовала на нас.

Этот человек так любил свою работу.

И было хоть каким-то утешением думать, что он умер там, где провел лучшую часть своей жизни, то есть на предприятии.

Но в тот вечер я услышала, как моя подруга сказала своему отцу нечто,

что

смутило меня еще больше.

Я услышала, как моя подруга рассказывает отцу

о своем так называемом положении на «Норсилоре».

Которое, по ее словам, с каждым днем меняется к лучшему.

У нее должность на предприятии, говорила она.

И тут я поняла, что моя подруга не говорила отцу правду о настоящем положении дел.

Моя подруга врала своему отцу.

Убеждая его, что работает на «Норсилоре».

Но зачем?

Так чем же для моей подруги настоящий мир отличался от поддельного?..

Теперь я уже не знаю, что и думать

о тех временах.

Единственное, в чем я еще уверена, да и то не очень, это во внешнем сходстве отца моей подруги и его брата, дяди моей подруги, которое, между прочим, никогда не переставало интриговать меня, потому что как же это объяснить?!