В. Розов - Вечно живые

Варвара Капитоновна. Да все кажется необходимым.

Борис. Главное — полегче. Папе звонили?

Варвара Капитоновна. Сейчас придет.

Марк. Ругался в трубку на чем свет.

Борис (подавая Марку тетради и чертежи). Отнеси завтра на завод. Найдешь Кузьмина Анатолия Александровича — отдай. Или позвони ему.

Марк. Зачем? Конечно, отнесу. Надо вина купить… Я сбегаю.

Борис. Не обязательно.

Марк. Ну, такой случай…

Борис. Традиционная выпивка на проводах, с горя?

Марк. Я — красненького, за твои успехи. (Уходит.)

Варвара Капитоновна. Может быть, и традиционная, но и я непременно рюмочку выпью… Почему ты без Вероники?

Борис. Она сейчас придет.

Варвара Капитоновна. Что у нее?

Борис. Придет… (Роется в ящике, откуда Марк достал запонки.)

Варвара Капитоновна. Я их уже положила, Боря. Вас сразу… на фронт?

Борис. Наверно. (Садится к столу, пишет.)

Варвара Капитоновна. Вот и до нашей семья дошло. У Аносовых обоих сыновей взяли. В каждой семье волнение, проводы, слезы. Сорокины из Москвы уезжают, говорят — опасно. Как ты думаешь, Боря, долетят до Москвы?

Борис пишет.

Наверное, долетят. А может быть, и нет… Что будет, что будет… Столбом поднимется… Я не поеду. Лучше умереть здесь, чем где-то скитаться по чужим углам. Тревожное время…

Борис окончил писать, взял сверток, с которым вошел, развернул его. Там — большая плюшевая белка с пушистым хвостом и ушами. На ней подвешено лукошко с золотыми орехами, перевязанное лентой. Борис развязал ленту, высыпал орехи, положил на дно записку, всыпал оpexu обратно, завязал ленту, завернул сверток.

Борис. Бабушка, я к вам с просьбой.

Варвара Капитоновна. Что, Боренька?

Борис. Завтра утром, если можно — пораньше, отнесите ей.

Варвара Капитоновна. Что это? Нет-нет, я не спрашиваю. Так что — отдать и?..

Борис. Завтра у нее день рождения. И еще, если ей будет трудно, — мало ли что, война, — помогите ей.

Варвара Капитоновна. А если я умру?

Борис. Вам умирать не полагается, особенно теперь, когда у вас столько секретов.

Варвара Капитоновна. А я вот возьму и умру…

Входит Федор Иванович.

Федор Иванович. Э-эх! Двадцать пять лет, и быть, извини меня, таким дураком! Что мы — дети? Игрушки это? Прятки? Романтизма хочешь? Характер! Где Ирина? Марк?

Варвара Капитоновна. Ирина на кухне, кофе готовит, а Марк пошел купить красненького.

Федор Иванович. Кофе? Красненького? Мельчают люди, мельчают. (Кричит.) Ирина!

Входит Ирина.

Ирина. Наконец-то!

Федор Иванович. У меня в шкафчике, на заветной полочке, неси.

Ирина уходит.

А Вероника где?

Борис. Сейчас придет.

Федор Иванович. Где она?

Борис. Дома, занята.

Федор Иванович. Чем это занята? Нехорошо. Должна быть здесь — жених уезжает.

Борис. Не жених.

Федор Иванович. А кто?

Борис. Ну, просто так…

Федор Иванович. Что значит «просто так»? «Просто так» — это что-то подозрительное.

Борис. Я не в этом смысле!

Федор Иванович. А в каком?

Борис. Хватит тебе придираться!

Федор Иванович. Ты что — поссорился с ней?

Борис. Нет.

Федор Иванович. Смотри! В такие минуты, Борис, только радость, только прямота!

Входит Ирина с пузырьком в руках.

(Ирине.) Разбавь согласно правилам. (Борису.) Тогда и там будет о чем вспоминать, будет куда возвращаться, будет хотеться жить, жить назло всем бомбам и пулеметам! Жить, чтобы вернуться сюда, где твои самые близкие люди, вернуться славно, поднявши нос кверху!

Входит Марк.

Марк. Купил.

Федор Иванович. Красненькое?

Марк. Да.

Федор Иванович. Вот и будешь сам лакать. Мы найдем более содержательную жидкость. Все в сборе? Садитесь.

Все рассаживаются вокруг стола.

Ирина. Марк, не садись на мое место.

Марк. Откуплено?

Федор Иванович. Не откуплено, а ты знаешь, я не люблю, чтобы за столом мелькали. Сидели так двадцать лет и еще пятьдесят просидим. (Борису.) Ты на это место вот каким сел — от горшка три вершка. Так оно твое и будет, пока свой дом не заведешь. А Ирина когда замуж выйдет — я ее стул на чердак выброшу.