Галина Маркус - Найленир. Эльфийская баллада

Едут они. Царь заморский молчит – ни вопроса.
Мог догадаться бы он, но не смеет поверить.
Вот подъезжают к реке, смотрят, там же, у рощи,
Эльф с воеводой стоят, оба спешившись. Гневом

Полон Дарил, обнажён его меч. У Леира
Взгляд оскорблённый, напротив стоит очень прямо,
Тоже готов к поединку. Альне побледнела,
Спрыгнув с коня, подбегает, и витязь – за нею.

«Стойте, друзья! – восклицая, Бриэл между ними
Быстро встаёт. – Неужели сражений вам мало,
Битв не хватает, врага поискать захотелось!
Может, для этого эльф прискакал на подмогу,

Может, затем собирал, воевода, ты войско,
Чтобы лишилось оно своего командира,
Тёмному гаду на радость, а другу – на г о ре.
Что ст о ит ссора ничтожная? Мне за вас стыдно…»

«Ссора ничтожная? – эльф отвечает. – Наверно.
Если ничтожным считать оскорбление чести
И обвинения в подлости».
«Нет ему веры!
Эльфа послушать – что ветер поймать…» – у Дарила

Взгляд стал тяжёлым. На деву он вовсе не смотрит.
«Я рассудить вас могу?» – их Бриэл вопрошает.
«Прятать мне нечего. Путь мой – открыт и прозрачен.
Клятву хочу принести я Альне. Воеводе

Это не нравится – вот и во лжи обвиняет!».
– Эльф говорит. Не скрывает Бриэл изумленья:
«Я никогда не слыхал, чтобы эльф… Но согласна
С этим царевна? – и враз все к Альне обернулись. —

Знает о том Таруил?»
«Нет, отец мой не знает, —
Быстро она отвечает, – и ты, друг, не скажешь.
Много забот у него и без этой печали.
Если меня уважаешь, оставь это в тайне…»

«В тайне? Зачем? – восклицает Леир. – Я доволен,
Что приношу при свидетелях честную клятву.
Дева, Альне, я клянусь тебе в верности вечной,
В вечной любви. Я беру на себя все печали,

Горести все и болезни, беру твою юность,
Зрелость и старость. Пройду с тобой беды и радость,
И доживать буду век в ожидании встречи,
Верным тебе. Даже смерть нас с тобой не разлучит.

Озеро Найле нам оба венца показало,
Оба я жажду носить – лишь бы рядом с тобою, —
Встал на колено Леир перед нею. – Прими же
Клятву мою, если хочешь – свою принеси мне!»

Но отбегает Альне, не давая ответа,
Ловит коня и стремится скорее уехать.
Кинулся эльф ей вослед, но Бриэл преграждает
Путь ему вдруг. Просит мягко и тихо: «Останься».

И ускакала царевна. Леир же растерян:
«Что помешал ты мне, друг? Должен ехать за нею,
Нет мне иного пути. И она меня любит.
Так почему же боится, зачем убегает?»

«Может быть, к жертве твоей не готова царевна?
Видишь, Дарил не поверил тебе. Понимаю
Чувства твои, но и помню, в традициях ваших
Будто не принято, чтобы эльфиец со смертной…»

«Разве не З е иль, эльфийка, зовётся невестой
Смертному мужу? Не ты ли на это согласен?
Что ж так печёшься теперь о бессмертии эльфов?»
– Гневом наполнено сердце Леира. Но витязь

Смотрит печально: «Далась нелегко её жертва
Мне, уж поверь. А в роду нашем были эльфийцы,
Долго живём, сохраняя и силу, и мудрость…
З е иль моя – самый яркий сапфир из короны

Древнего царства, но выбрала смертную долю,
Подвигом этим гордятся, хотя и печальны
Эльфы заморские. Болью вины я измучен,
Хоть и мечтаю о Зеиль, как будто о сказке,

И для меня никого нет на свете дороже…»
«Чем же Альне тебя хуже, и чем недостойней?»
«Знаешь ты сам, что Альне и достойней, и лучше!
Вот потому не спешит принимать твою жертву…

Если ты твёрдо решил – не одним только сердцем,
Если крепка твоя воля и мужества хватит —
Делай, что должно. А должно – царю Таруилу
Правду узнать. От меня не услышит ни слова —

Дева просила. Дарил не предаст её просьбы.
Значит, ты сам говорить с ним обязан».
«Конечно!
Лишь бы Альне разрешила мне!» «Может, не любит?» —
Гордый вмешался Дарил. «Мы должны тут умолкнуть, —

Молвит Бриэл, – здесь лишь двое сумеют поладить.
Воин, смирись – пусть царевна решает. Но выбор
Страшный пред нею – и мне её жалко. Труднее
Жертву принять, чем её принести – я-то знаю…»

Ночь над дворцом натянула своё покрывало,
И под Вечерней Звездой всё затихло пред бурей.
Эльф, возвратившись, царевну искал, только тщетно —
Скрылась она наверху, выходить не желала.