Джордж Байрон - Дон-Жуан

Но я грешу обильем отступлений,
А мне пора приняться за рассказ;
Такому водопаду рассуждений
Читатель возмущался уж не раз.
Теряя нить забавных приключений,
Я прихожу в парламентский экстаз, —
Мне в сторону увлечься очень просто,
Хоть я не так велик, как Ариосто!

Longueurs [193] Длинноты (франц.). — у нас такого слова нет,
Но, что ценней, есть самое явленье ;
Боб Саути, наш эпический поэт
Украсил им бессмертные творенья.
Таких longueurs еще не видел свет!
Я мог бы доказать без затрудненья,
Что эпопеи гордые свои
Построил он на принципах ennui [194] Скука (франц.). .

«Гомер порою спит» [195] 98. « Гомер порою спит» — цитата из Горация («Послание к Пизонам»). , — сказал Гораций,
Порою Вордсворт бдит, сказал бы я.
Его «Возница» [196] « Возница » — поэма Вордсворта (опубл. в 1819 г.). , сын унылых граций,
Блуждает над озерами, друзья,
В тоске неудержимых ламентаций:
Ему нужна какая-то «ладья» [197] 98—99. Ладья, воздушный шар — упоминаются в прологе к поэме Вордсворта «Питер Белл» (1819). !
И, слюни, словно волны, распуская,
Он плавает, отнюдь не утопая.

Пегасу трудно «Воз» такой тащить,
Ему и не взлететь до Аполлона;
Поэту б у Медеи попросить
Хоть одного крылатого дракона!
Но ни за что не хочет походить
На классиков глупец самовлюбленный:
Он бредит о луне, и посему
Воздушный шар годился бы ему.

«Возы», «Возницы», «Фуры» [198] 100. «Возы», «Возницы», «Фуры» — намеки на стихи Вордсворта. ! Что за вздор!
О, Поп и Драйден! До чего дошли мы!
Увы, зачем всплывает этот сор
Из глубины реки невозмутимой?
Ужели глупых Кэдов приговор [199] … глупых Кэдов приговор… — Кэд Джек — руководитель крестьянского восстания 1450 г. в Англии. Байрон упоминает его имя как собирательное обозначение необузданной черни.
Над вами прозвучал неумолимо?
Смеется туповатый Питер Белл [200] Питер Белл — герой одноименной поэмы Вордсворта.
Над тем, кем сотворен Ахитофель [201] Ахитофель. — Имеется в виду поэма Джона Драйдена «Авессалом и Ахитофель» (1681–1682). Байрон был возмущен пренебрежительным отношением Вордсворта к Драйдену и Попу (см. прим. к I, 206). !

Но кончен пир, потушены огни,
Танцующие девы удалились,
Замолк поэт, и в розовой тени
На бледном небе звезды засветились,
И юные любовники одни
В глубокое молчанье погрузились.
Ave Maria! Дивно просветлен
Твой тихий час! Тебя достоин он!

Ave Maria! Благодатный миг!
Благословенный край, где я когда-то
Величье совершенное постиг
Прекрасного весеннего заката!
Вечерний звон был благостен и тих,
Земля молчала, таинством объята,
Затихло море, воздух задремал,
Но каждый лист молитвой трепетал.

Ave Maria! — это час любви!
Ave Maria! — это час моленья!
Благословенье неба призови
И сына твоего благоволенье
Для смертных испроси! Глаза твои
Опущены и голубя явленье
Предчувствуют — и светлый образ твой
Мне душу озаряет, как живой.

Придирчивая пресса разгласила,
Что набожности мне недостает;
Но я постиг таинственные силы,
Моя дорога на небо ведет.
Мне служат алтарями все светила,
Земля, и океан, и небосвод —
Везде начало жизни обитает,
Которое творит и растворяет.

О, сумерки на тихом берегу,
В лесу сосновом около Равенны [202] 105. …В лесу сосновом около Равенны… — В I в. н. э. Равенна была римским портом на Адриатическом море. В V в., после вторжения на север Италии полчищ Алариха, Равенна стала резиденцией римских императоров. В сосновом лесу возле города вождь германцев Одоакр нанес римлянам решающее поражение. В этом лесу, по рассказу Боккаччо («Декамерон», день V, новелла VIII), влюбленный в жестокую красавицу Настаджо дельи Онести увидел, как вооруженный всадник травит собаками обнаженную девушку. Оказалось, что эта травля — возмездие ада за ее жестокость. Этот сюжет обработан Дж. Драйденом в поэме «Теодор и Гонория». ,
Где угрожала гневному врагу
Твердыня силы цезарей надменной!
Я в памяти доселе берегу
Преданья Адриатики священной:
Сей древний бор — свидетель славных лет —
Боккаччо был и Драйденом воспет!

Пронзительно цикады стрекотали,
Лесной туман вставал со всех сторон,
Скакали кони, травы трепетали,
И раздавался колокола звон,
И призраки в тумане возникали,
И снился мне Онести странный сон:
Красавиц ужас, гончие собаки
И тени грозных всадников во мраке!