Жак Безье - Тень деревьев

Много погибло прекрасных грез
Это над ними плачут ивы
Сладкий Пан любовь и Христос
Умерли Кошки мяучат тоскливо
И я не в силах сдержать своих слез

Я знающий лэ для шателен
И рабов страшные гимны
Для огромных мурен
И злые хвалы для любимой
И романсы для грустных сирен

Я верен как хозяину собака
Как побеги плюща стволам
Как верны запорожские казаки
Набожные в грабеже и в драке
Вере родной и степям

Султан им писал «придите
Склонитесь скорей предо мной
О казаки я ваш повелитель
И мой полумесяц златой
Вы как иго на шее влачите

Станьте моими верными слугами
Покоритесь приказу моему»
Они встретили смехом посланье
И ответили тотчас ему
При огарка тусклом мерцаньи

Долина осенью красива но страшна и ядовита
И медленно бредя по ней коровы
Вбирают темный и тягучий яд
Долины от цветущих крокусов лиловой
Как этот маленький цветок лилов твой взгляд
И в жизнь мою из глаз твоих струится
Такой же медленный и страшный яд [7] В тексте воспоминаний И. Эренбурга «Люди, годы, жизнь» перевод первой строфы стихотворения «Крокусы» дан в новой редакции: Долина осенью пышна, но ядовита, И медленно бредут по ней коровы, Вбирая темный и тягучий яд. От крокусов долины той лиловой, Как крокус, пышен и лилов твой взгляд, И в жизнь мою из глаз твоих струится Такой же медленный и страшный яд.

Шумя проходят школьники
В передниках играя на гармонике
Срывают крокусы играющие дети
Срывают крокусы похожие по цвету на твои большие веки
Которые дрожат под ветром злым
Пастух поет тихонько и покинутые им
Ступая медленно бросают навсегда коровы
Долину зло расцвеченную осенью лиловой

Я смело взглянул назад
На трупы моих дней
Они обозначали пройденную мной дорогу
Одни из них сгнили средь флорентийских церквей
Или в лимонных рощах
Которые во всякое время года
Цветут и дают плоды
Другие дни плакали в тавернах умирая
Где дрожали яркими лепестками
Большие зрачки мулатки
И электрические розы еще раскрываются
В садах моих воспоминаний

Я вспоминаю девочку, маленькую и хрупкую, —
Это было в Люксембурге, в тихое утро мая,
Я сидел один и курил свою трубку,
Маленькая девочка глядела на меня, играя.

С большого каштана снег слетал.
Маленькая девочка играла послушно,
Ей хотелось, чтобы я что-нибудь сказал,
Она видела, что мне грустно, но не знала причины
И не знала, что ей сказать чужому господину.

Маленькая девочка, вы одна угадали
Тяжесть мою и мои печали,
Но нет, вы их понять не могли,
Идите дальше играть, за вами сестры пришли.

Никто не утешит, и никто не поможет!..
Маленькая девочка, вы это скоро поймете,
Когда в одно утро, такое близкое, вы тоже
Грустить в этот сад придете.

Мелкий, мелкий дождик падает,
И стучит он нежно, каплями слабыми…
Говорили об октябрьском утре отъезда,
Когда город нас снова зовет для занятий.
О холодном утре детства,
(Когда бодро встаешь с кровати.
Но это утро, когда дождь будит, стучится
И больше спать не дает,
Когда прошлое читаешь страница за страницей,
Вот оно прошлое, вот!..
В уголке маленькие воспоминанья,
Которые днем и ночью молчат.
И только утром в желтом тумане
Молчать не хотят.
И, просыпаясь, чувствуешь во рту горечь
Не то от вина вчерашнего,
Не то от прошлого, темного и страшного
…………………
Острый, острый дождик падает,
И стучит он тихо каплями слабыми…
Я жду, пока пробьет двенадцать
И надо будет встать с постели
И одеваться,
Чтоб начать этот день тяжелый,
Пустой и бесцельный.

В моей душе семь замков,
Ветер свищет из всех углов.
Нет у меня прекрасной дамы —
Выгнать из замка сов.

В моей душе семь мельниц,
Не вертятся крылья давно,
Нет у меня осла и телеги —
Привезти былое зерно.

В моей душе семь башен
Для пленных врагов моих,
Нет у меня палачей страшных —
Мучить утонченно их.

В' моей душе семь часовен,
Один капеллан поет,
Нет у меня огня золотого —
Прожечь каменный свод.