Галактион Табидзе - Стихотворения

В тот день
Бушевала буря
В Париже,
Ливень бубнил:
«Всё смою, снесу!»
С домов,
Грохоча,
Срывались крыши.
Валились деревья
В Булонском лесу.

Листья
Бились на ветках
И зябли,
Тополя клонились
До самой земли.
Попрятались птицы,
И дирижабли
Бороться с бурею
Не могли.

Вихри кружились
В бешеном танце,
Тучи справляли
Чудовищный пир.
В Версале
Разбило радиостанцию,
И был весь день
Безмолвен эфир.

Исхлестаны градом,
Бульвары стыли.
Ливень
Плетьми мостовую сек.
Таща фиакры
И автомобили,
Бежал по торцам
Гремящий поток.

Но стих ураган…
И казалось —
В лазури
Торжественной меди
Гулы неслись.
В тот день
В Париже,
Овеянном бурей,
Знамя конгресса
Взметнулось ввысь.

Горе в сердце вошло —
С гордых губ не слетит никогда.
Принимающий зло
Ненавидеть не может. Беда!

Безоружен стою,
Мерзнет кровь и немеет язык.
На долину мою
День за днем наползает ледник.

Сердце бедное — в нем
Всё вверх дном, как в разбитом дому.
«Что с тобой? Не поймем».
— «Не поймете — я сам не пойму».

Слово скажи — и пустыня тебе отзовется.
Белый песок шелковистый сквозь пальцы прольется.
Слышишь? Ты слышишь, как здесь отзывается эхо?
Ты это место запомни — и облако это.

Ты это место запомни: здесь будем одни мы,
Сенью небесной и матерью места хранимы.
Помню приметы твои и тропе доверяю.
Я это место ищу — нахожу — и теряю.

Что-то случилось — колеблется будто окрестность.
Облако тронулось — темное око отверзлось…
Дни мои — как на ладони их бред и немилость.
Время стоит, и терпенье мое утомилось.

«Переживи!»
— «Не могу: всё шатается».
— «Выстой!»
Льется летучею струйкой песок шелковистый.
Где это место и что же случилось с пространством —
С доброю этой землею и небом прекрасным?

Взгляд косой. Кафе стеклится,
Незнакомый рой теснится,
Двух иль трех французов лица,
Чех, венгерец — левый фланг.
Гул. Лоснящиеся щеки,
Отблеск в небесах высоких,
Возгласы из стран далеких,
Где живет орангутанг.

Было мне в тот день понятно
Всё, о чем не очень внятно
Сотый прогремел оратор,
Подтвердив цитатой речь,
Что осталась всё ж лазейка, —
Пусть слова лились из лейки,
Паутины вилась змейка,
Но не дремлет острый меч.

Мчатся букв метеориты.
Сединой кудрей увиты,
Люди были с толку сбиты,
Времени нещаден строй.
Дни бегут, пути пустынны,
И подпрыгивают шины,
А Италию за вины
Гневно хлещет дождь косой.

Есть статуя в парке —
Шедевр вдохновенья;
В руках ее — череп,
Протянутый ввысь.
Томят ее узы
Земного смиренья,
Уста словно тайну
Хранить поклялись.

Весна украшает
Цветами аллею,—
Но статуе этой
Не нужно даров:
Живые ль, бумажные ль
Розы пред нею —
Ей чужды гирлянды
Весенних цветов.

Когда же туманы
Оставят аллею
И время настанет
Заре полыхать
Над людом фабричным,
Она, молодея,
В толпе начинает
Кого-то искать.

Любимца отыщет
И руку протянет:
Он — вестник свободы,
И это не сон.
Узнала. На прочих
Она и не взглянет.
Он — вестник свободы
Грядущих времен.

Мраком укрыты старые стены,
Спишь ты, усталый,
Ждешь, чтобы утро в зеркале Сены
Вновь засверкало.
Ветер бездомный ходит по крыше,
Жестью грохочет…
Спишь ты и видишь: флаги в Париже,
Праздник рабочих.

Наш день —
эпохи светлая страница,—
Обычный день
в большой моей стране,
На всадника похож,
который мчится,
Который мчится
на стальном коне.
Великий день
дерзаний и работы!..
Мы все — свидетели
бессмертных дат.
Ты слышишь,
как рокочут самолеты
И площади
оркестрами гремят!
А солнце изливает
море света,
Его лучи
сверкают и поют, —
И песня солнца —
это песнь поэта,
Что громко славит
жизнь, борьбу и труд.