Владимир Галактионов - Чарующая песнь его баяна

Трудно представить летопись развития баянного искусства без той яркой страницы, которая написана душой и сердцем Ивана Яковлевича Паницкого — музыканта, чье имя стало поистине легендарным среди почитателей баяна в нашей стране.

Говорить о Паницком-художнике можно только опираясь на понимание как его творческого, так и духовного становления, находящихся в том нерасторжимом единстве, когда музыка — не профессия или специальность, а сама жизнь.

Родился И. Я. Паницкий 14-го января 1906 года в селе Балаково Самарской губернии (впоследствии — город Балаково Саратовской области). Через несколько дней во время крещения в церкви его простудили и вскоре семью постигло несчастье — в результате неумелого лечения в земской больнице ребенок полностью и безвозвратно лишился зрения...

Необычайно впечатлительный от рождения, он радостно вслушивается в звучание жизни. Слух становится для него главным средством познания. Все звучащие предметы рождают у него свои собственные представления, каждая подаренная родителями игрушка вызывает яркие образные ассоциации, оставляя в сознании глубокий след. То, мимо чего другие проходили, не замечая и не задумываясь, вызывало у мальчика массу вопросов, мыслей и чувств. Вспоминая о своем детстве, Паницкий отмечает: «Окружающий мир действовал на меня гораздо сильнее, чем собственно музыкальные впечатления. Так, я любил слушать пароходные гудки. Они создавали мне обстановку, образ. Пароходы были для меня живыми существами... Через их голоса я полюбил Волгу, я представлял огромные просторы, которые ее окружают».

Способности и любовь к музыке заявили о себе в самом раннем детстве, как это обычно и бывает в жизни больших музыкантов. В трехлетнем возрасте он уже напевал многие понравившиеся мелодии, которые слышались в наигрышах пастушьего рожка, доносились из соседнего дома, где жили два профессиональных музыканта — скрипач и баритонист местного духового оркестра. Навсегда запомнились песни, которые пела мать, простая русская женщина с чуткой и музыкальной душой.

Все, кому приходилось общаться с одаренным мальчиком, обращали внимание на его необычайно развитый слух, природную музыкальность и исключительный интерес ко всем звуковым проявлениям окружающей жизни. По совету друзей отец купил ему простенькую семиклавишную гармонику, которая стала маленьким окошком в большой мир музыки.

Видя, с какой поразительной быстротой и, в основном, самостоятельно ребенок освоил свой первый музыкальный инструмент, отец, несмотря на испытываемые семьей материальные трудности, приобретает для него восьмиклавишную гармонику с четырьмя полутонами, затем — двухрядную хроматическую с диапазоном в две с половиной октавы. Особенно полюбил маленький музыкант саратовскую гармонику за тот особый звуковой колорит, который всегда вносил в душу ощущение праздника. В дальнейшей его жизни будут и упорное овладение игрой на фортепиано, и страстное желание покорить вершины скрипичного искусства, и захватившая все существо любовь к баяну. Но всегда с особой теплотой он будет вспоминать о гармонике, которая когда-то давно и определила его судьбу...

Начинающий гармонист делает свои первые шаги к слушателю. Вначале аудитория состоит из близкого окружения семьи, людей, принимающих деятельное участие в музыкальном развитии мальчика. Постепенно число слушателей растет. Он с радостью принимает приглашение на встречу с учителями и воспитанницами двухгодичной женской школы, где с восхищением слушает классическую музыку в исполнении хора, с успехом выступает на сцене и становится частым и желанным гостем. Наконец, афиши сообщают жителям городка о сольном концерте в двух отделениях гармониста Паницкого. Успех превзошел все ожидания. О концерте восторженно заговорили и его пришлось дважды повторить. Солисту едва исполнилось тогда пять лет.

С первыми публичными выступлениями связаны самые яркие детские впечатления музыканта. Тогда он испытал волнение и радость от встречи с аудиторией, общение с которой стало необходимым условием творчества на протяжении всей жизни. Ощущение того, как чувства и эмоции, обращенные к людям, многократно усиливаясь, возвращаются из зала на сцену, создавало особый творческий подъем, наполняло ни с чем не сравнимым счастьем.