Александр Прокофьев - Стихотворения и поэмы

Оставайтесь в памяти моей,
Теплые и звонкие дождинки,
Первые озябшие травинки,
Злак весенних благостных полей;

В облаках летучих небосвод,
Будто на сосне заснувший месяц,
Буйный ливень, что дорогу месит,
Звездный шум заоблачных высот!

Оставайтесь в памяти моей,
Ломти и ковриги чернозема
И простор долины незнакомой,
Золотые россыпи огней.

Скажут мне, что были золотые
Россыпи огней.
А я скажу: «Ну что ж!
Горы были тоже, и крутые,
Были ведь и ветры, был и дождь!»

Оставайтесь в памяти моей,
Синь Рязани, солнце Подмосковья
И земли мордовской темнобровье.
Сердце ныне братски слито с ней…

«Зима!» — зацвинькали синицы.
Плат оренбургский до бровей.
Тех, кто не хочет поклониться,
Сам нагибает Ветровей.

Гнет Листодер деревья долу,
А Свистуны вовсю свистят,
Поземку вьют тропинкой голой.
Морозы новый мост мостят.

Вот в эту пору светом дивным
Просторы русские горят,
Хрустят снега.
И «зимно, зимно!»
Везде в России говорят…

Через бури шли, через бои
Верные товарищи мои
В краснозвездных шлемах иль пилотках,
В гимнастерках латаных,
В обмотках,
В сапогах разбитых третьей носки,
Шли, как вал, качаясь по-матросски!
И несли в лугах, болотах топких
На ремнях брезентовых винтовки,
На шинелях ношеных — заплаты,
На ремнях брезентовых — гранаты.
Хлеб с землею схож, ее чернее,
А любви к России нет сильнее!
Синью полыхают ее очи,
Нет на свете ран ее жесточе,
Нет трудней путей ее кремнистых…
Но, лицом темнея, коммунисты
Шли за край березовый,
За лесополевой.
Меся луга колесами,
Рискуя головой!
Любая падь — опасная,
Любой обрез дымит,
Но вьется знамя красное,
Шумит, горит.
Мы столько горя вынесли
На злом пути борьбы!
В лесах могилы выросли,
Как пихты иль дубы.
Мы с той бедою справились —
Ты, память, не солги, —
Несчетно смерти кланялись
Несчетные враги!
………………………………
Мы дошли до океанской сини,
Нас вела любовь к России,
Ленин вел.
Клубились дни и ночи.
Знайте: в целом мире нет жесточе
Ран России!
В эти дни и после,
Где-то рядом с сердцем, возле, возле!
Если спросит время громовое:
«Как вы бились, братья, под Москвою?
Как драли́сь, друзья, под Ленинградом?»
Мы тогда ответим: «Так, как надо!
Так, как надо, умирать умели,
В лютой схватке грудь врага ломая,
Дорогую землю обнимая».

Ты видел землю в крови, в огне,
В железе видел ее, в войне,
Земля и поныне еще горит,
Джон Рид!

…Семнадцатый год. Всё фронты да фронты.
С тобой, Революция, только на «ты»,
С тобой беспредельной России края,
И каждая красная нитка твоя
На стяге державном геройской страны.

…Горит твое сердце у древней стены,
Горит, не сгорая, горит, не сгорая,
Хранимое мощью великого края,
Ракетами взятой космической бездны,
Хранимое славой дивизий железных,
От века до века землею России,
Что кровью своей мы не раз оросили…

Нет, мгновений таких нельзя позабыть,
Не забудем.
Шаг колонн обрывался,
Когда он стоял на трибуне.

Только шапки летели в воздух
И призывы гремели и зовы.
Вся Россия услышала их
Из раздолий своих бирюзовых.

И увидела вдруг, как стоял, молодой
и красивый,
Он, пришедший с Алтая, от русских берез,
И ему вся земля говорила: «Спасибо!»,
Потому что он поднял ее до звезд!

Он увидел ее в голубом ореоле,
В лентах рек засинённых, в зеленой косынке лесов,
С той великою долей, с той вселенскою долей,
Что до сердца простерла повелительный зов.

С ним он ринулся в бездну
И промчался над бездной
И дорогу до звезд проложил, прометал.
Как назвать нам его?
Называю — железным,
Потому что железо — самый лучший металл!..

Звал стихами, и зови, зови,
Чтоб признался я в своей любви.

Снова признаюсь,
Даю присягу:
Я с твоим стихом в могилу лягу!