Александр Прокофьев - Стихотворения и поэмы

Дал, как поставил
Печать с гербом!
А что на печати?
Да дед с горбом!

А где о нем вести?
Вдали, вдали!
А где его песни?
Да с ним легли!

А где его слезы?
В морской волне.
А где его думы?
По всей стране!

А где его доля?
В руках бойцов.
А где его сердце?
В земле отцов!

Чем знаменита Ладога?
А собственно, водою —
Холодною, крутою,
Прозрачною, седою!

А чем еще?
Болотами,
Цветными берегами
Да щукой большеротою,
Степенными сигами;

Еще травою донником,
Да резкими ветрами —
Меженцем и шелонником,
Да блеклыми утрами;

Плакучею, заплаканной
Березой над полями
Да всякой мелкой птахою:
Стрижами, соловьями;

Да просто перелесками,
Да запросто лугами…
Да сильными, советскими,
Широкими шагами,
Что накрепко впечатаны
В мою родную землю!..

…Идут деды с внучатами,
Идут деды и внемлют
Своим садам, посаженным
И ждущим совершенства,
Большим шагам — по сажени,
Своим ветрам — меженцам!..

Почти над самым плесом,
Почти что над волной
Шумят, шумят березы,
Посаженные мной.

Они широкой кроной
Стремятся к облакам,
А что топор не тронул —
Спасибо землякам!

Друзья мою деревню
Зеленою зовут.
Пускай мои деревья
Меня переживут.

Под их высокой крышей
В заречной стороне
Другой стихи напишет
И вспомнит обо мне,

Помянет добрым словом
Каким-то летним днем
В краю моем суровом,
В Приладожье моем.

Он сказочною новью
Пройдет, где я ходил,
И скажет:
«Вот Прокофьев
Березы посадил.

А что еще он делал —
Ответить не берусь!..»
Привет им, в платьях
белых,
Твоим любимкам, Русь!

Неясные рассветы,
Неяркий окоем…
Да были ли поэты
В Приладожье моем?

Да, были, и немало,
Они слова вели;
Отсюда запевалы
На все моря прошли.

Прошли на океаны,
И на́ веки веков
Остались в дальних
странах
Распевы моряков.

Они ведь там осели,
Где вышли из груди:
В Тулоне, и в Марселе,
И в Лондоне, поди!

И в Гамбурге, и в Киле…
Где только склянки бьют,
Где есть моря какие,
Там, значит, и поют!

Поют и тут, хоть тресни
Земля под каблуком!
И, может, слово в песне
Поставлено дружком…

Я к ней пришел с приветом личным,
Да и проведать, как живет.
Она землею земляничной
Меж берегов крутых плывет.

Она такая:
всё осилив,
Не раз впадает в забытье,
Тогда немало звезд России
Считают зеркалом ее!

Они серебряно искрятся
На гранях влажного весла,
И всю-то ночь они ей снятся,
И снам, как звездам, нет числа!

Около дома,
Возле крылечка,
Тихо течет
Безымянная речка.

Слышу, как шепчет
Склонившейся иве:
«Что здесь за люди —
Забыли про имя!

Я ведь сливаюсь
С могучей рекою,
Я у нее
Завсегда под рукою,

Я у нее
Завсегда на примете,
Если там буря,
То здесь, скажем,
ветер!

Нет на нее
Ни обиды, ни жалоб…
Ей без меня
Трудно будет, пожалуй!»

Это я прошу иметь в виду,
Все у нас рыбачили в роду:
Бабки, прабабки,
Прадеды, деды!
И те, что на лавках
Кучней за обедом!

И те, что по люлькам
Качались, что куклы:
Татьянки, и Юльки,
Да прочая клюква!
А те, что из люльки
Едва выползали,
Свистели в свистульки
И сети вязали!

Марфины и Настины —
Все были В династии!
В нашем взводе,
В нашей роте,
Наши вроде,
В нашем роде!
В рыбацком роду…
Это я прошу иметь в виду!

И ловили рыбу мы в роду
Триста шестьдесят пять дней в году!
Держись, братва!
Ерши, плотва,
Ерши, ерши,
Глаза больши́,
Остальное — кости…
Приходите, гости!
Так мы жили-поживали,
Хлеб не каждый день жевали,
Так росли упрямые.
И у тех, кого мы знали,
Кто делился с нами снами,
Было то же самое!