Array Антология - Вечный слушатель. Семь столетий европейской поэзии в переводах Евгения Витковского

Ты — цель, к которой дух вознесть
Пристало, дней трудившись шесть:
А в день седьмой, субботний,
Тобою осиянна, пусть
Божественная станет грусть
Светлей и беззаботней.

Ты — безмятежности венец:
Следя за стрижкою овец,
Ты шум Кедрона слышал,
Алкая знанья и труда,
Чтоб холить райский сад, когда
Господь Свой гнев утишил.

Ты — мощный ворог Сатаны
И Сил его, что пленены
Велением Господним
Тебя они страшаться зреть,
Ты — аки лев, аки медведь
Исчадьям преисподним.

Ты — постоянство, ты — обет;
От юных до преклонных лет
Тебя любили свято
На протяженье жизни всей
И Сива, и Мемфивосфей
Как Ионафан когда-то.

Ты — слава, дивный образец:
Юнец, мудрец, боец и жрец,
Пример иным владыкам, —
Одетый в латы иль в ефод,
Великолепен круглый год
И светозарен ликом.

Ты — мудрость: искупивший грех,
Ты снова встал превыше всех,
Хоть был хулимым громко;
Путей Израилевых свет,
Во всех речах твоих — завет
И мудрость для потомка.

Да, муза пела для него,
Творя покоя торжество,
Душе даруя благо,
Какого не давали ни
Юнцу — Мелхола в оны дни,
Ни старцу — Ависага.

Он Божью славу возгласил:
Первоисточник высших сил,
От чьей благой заботы
Зависит каждый шаг и вздох
И наступающих эпох
Падения и взлеты.

Звучала ангелам хвала,
Чьи благовестья без числа
Приемлет высь небесна,
Где Михаил необорим,
Где серафим, где херувим
С подружием совместно.

Но и людей он воспевал:
Достоин Божий лик похвал
И в отраженье тоже,
Пусть полнят земли и моря,
С геройством истинным творя
Произволенья Божьи.

Случалось воспевать ему
И свет, и трепетную тьму,
Равнины, горы, реки,
И мудрость, что во глубине
На самом сокровенном дне
Блаженствует вовеки.

Хвала — цветам и древесам,
Чей сок — лекарственный бальзам,
И чист, и благодатен;
Пред чудом сим склонись челом,
Пусть благодарственный псалом
Простору станет внятен.

Всем птицам — коим несть числа,
Чьи клювы, а равно крыла
Шумят легко и бойко,
Кто песней нам ласкает слух.
Или смешит нас — как петух,
Как ворон или сойка.

Всем рыбам моря и реки,
Стремящим к илу плавники,
Туда, где мрак глубокий,
И тем, что вверх по руслам рек
Прочь из пучин берут разбег,
Когда приходят сроки.

Хвала старанию бобров,
И тиграм, к солнцу из дубров
Искать идущим неги;
Крольчихе, выводящей чад
Своих на луг, уча крольчат
Травы щипать побеги.

Не восхвалить возможно ли
Каменья, детища земли,
Венец даров прещедрых —
Как яспис, нужный ремеслу,
Так и топаз, который мглу
Рассеивает в недрах.

Сколь нежен был его порыв,
Когда, колени преклонив,
Тянул он к арфе руки, —
И, звуки дивные творя,
Он укрощал в душе царя
Неистовые муки.

Молчали даже силы зла:
Столь музыка его была
Страшна для злых и гордых,
Она смиряла таковых,
Упорствуя то в громовых,
То в благостных аккордах.

Он мыслью возлетал в простор;
Мелхола, опуская взор,
Таила стыд невестин,
Шептала: «Сколь он яр в бою,
Он душу покорил мою:
Нам общий трон уместен!»

Предивных семь столпов воздвиг
Господь, чей замысел велик
И воплощен навеки
Во СЛОВЕ, ибо неспроста
От персти взяв, Господь ХРИСТА
Явил во человеке.

Причин причина — альфа : в ней
Начало просиявших дней,
Его закон высокий;
Он волей Божией таков:
Отсюда испокон веков
Берутся все истоки.

Над гаммою — небесный свод,
Где войско ангелов живет,
Он светится сапфирно,
И по нему, дрожа слегка,
За стаей стая, облака
Плывут легко и мирно.

А символ эты — твердый строй,
Вздвигаемый земной корой
Вослед бессчетным веснам.
В нем украшенья без числа
Творимы чудом ремесла:
Мотыгой, кельней, кросном.

Знак теты также предстоит
Творцу законов для орбит,
Небесных схем и правил:
Дал солнцу — пламенный шафран,
Луне — серебряный туман,
И двигаться заставил.