Федор Сологуб - Том 1. Книги стихов

Мы не можем выйти, мы не смеем жить;
Много здесь предметов – нам их сторожить.

Чтоб не веял ветер, солнце бы не жгло,
Да воды проворной к ложу не текло.

С человеком долго мы вели войну, –
Человек ли скован, мы ль в его плену?

Весела ль, грустна ли вражеская речь, –
Надо ждать решенья – и врага стеречь.

Идти б дорогою свободной, –
  Да лих, нельзя.
Мой путь лежит в степи холодной;
  Иду, скользя.

Вокруг простор, никто не держит,
  И нет оков,
И Божий гнев с небес не вержет
  Своих громов.

Но светлый край далёк отсюда,
  И где же он?
Его приблизит только чудо
  Иль вещий сон.

Он мне, как счастие, неведом:
  Меня ведёт
Моя судьба звериным следом
  Среди болот.

Преодолев тяжелое косненье
  И долгий путь причин,
Я сам – творец и сам – свое творенье,
  Бесстрастен и один.

Ко мне струилось пламенное слово.
  Блистая, дивный меч,
Архангелом направленный сурово,
  Меня грозился сжечь.

Так, светлые владыку не узнали
  В скитальце и рабе,
Но я разбил старинные скрижали
  В томительной борьбе.

О грозное, о древнее сверканье
  Небесного меча!
Убей раба за дерзкое исканье
  Эдемского ключа.

Исполнил раб завещанное дело:
  В пыли земных дорог
Донёс меня до вечного предела,
  Где я – творец и бог.

В великом холоде могилы
Я безнадёжно схоронил
И отживающие силы,
И всходы нераскрытых сил.

И погребённые истлели
В утробе матери-земли,
И без надежды и без цели
Могильным соком потекли.

И соком корни напоили, –
И где был путь уныл и гол,
Там травы тихо восходили,
И цвет медлительный расцвёл.

Покорна гласу тёмной воли,
И бездыханна и светла,
Без торжества, без слёз, без боли
Вся сила мёртвая цвела.

И без любви благоухала,
Обманом жизни крася дол,
И сок сладчайший источала
Для пёстрых бабочек и пчёл…

О, если б смерть не овладела
Семьёю первозданных сил,
В какое б радостное тело
Я все миры соединил!

Когда я в бурном море плавал,
И мой корабль пошел ко дну,
Я так воззвал: «Отец мой, Дьявол,
Спаси, помилуй, – я тону.

Не дай погибнуть раньше срока
Душе озлобленной моей, –
Я власти тёмного порока
Отдам остаток чёрных дней».

И Дьявол взял меня, и бросил
В полуистлевшую ладью.
Я там нашёл и пару вёсел,
И серый парус, и скамью.

И вынес я опять на сушу,
В больное, злое житиё,
Мою отверженную душу
И тело грешное моё.

И верен я, отец мой, Дьявол,
Обету, данному в злой час,
Когда я в бурном море плавал,
И Ты меня из бездны спас.

Тебя, Отец мой, я прославлю
В укор неправедному дню,
Хулу над миром я восставлю,
И соблазняя соблазню.

Вереницы мечтаний порочных
Озарили гнилые темницы:
В озарении свеч полуночных
Обнажённые пляшут блудницы,

И в гремящем смятении трубном,
С несказанным бесстыдством во взгляде,
Потрясает сверкающим бубном
Скоморох в лоскуточном наряде.

Высоко поднимая колени,
Безобразные лешие лают,
И не ищут скрывающей тени,
И блудниц опьянелых ласкают.

И, внимая нестройному вою,
Исхудалые узники плачут,
И колотятся в дверь головою,
И визжат, и хохочут, и скачут.

  Недотыкомка серая
Всё вокруг меня вьётся да вертится, –
То не Лихо ль со мною очертится
Во единый погибельный круг?

  Недотыкомка серая
Истомила коварной улыбкою,
Истомила присядкою зыбкою, –
Помоги мне, таинственный друг!

  Недотыкомку серую
Отгони ты волшебными чарами,
Или наотмашь, что ли, ударами,
Или словом заветным каким.

  Недотыкомку серую
Хоть со мной умертви ты, ехидную,
Чтоб она хоть в тоску панихидную
Не ругалась над прахом моим.