Василий Пушкин - Поэты 1790–1810-х годов

Сидя́ на хо́лме возвышенном,
Весне, пестреющей вокруг,
Стонал я в сердце сокрушенном,
О том, что медлит верный друг
В страна́х далеких от отчизны,
От дружбы братской удален;
Уже, уже я утомлен
Надежде делать укоризны,
Счислять его отсутства дни.
Падут ли некогда преграды?
Иль вечно мне не зреть отрады?
Терпеть прискорбия одни?

Се солнце разлилось по миру,
И полночь облеклась во свет,
И птицы к вышнему эфиру
Возносят песни и полет,
Резвясь на воздухе прозрачном.
Там златом искрится вода,
А там — блаженствуют стада,
Пасомые на поле злачном.
Лишь я примрачен и уныл,
Не рад толь светлому позору:
Кидаю взгляды по обзору —
Не зрю того, кто сердцу мил.

Но кто там мчится в колеснице,
На резвой двоице коней,
И вся их мощь в его деснице?
Из конских дышащих ноздрей
Клубится дым и пышет пламень,
И пена на устах кипит;
Из-под железных их копыт
Летит земля и хрупкий камень,
И пыль виется до небес;
Играют гривы их густые,
Мелькают сбруи золотые,
Лучи катящихся колес.

Кто сей? — мой дух летит навстречу —
Я зрю любезные черты,
Еще, еще его замечу,
И се — что вижу я? — се ты,
Се ты, се ты, толь жданный мною,
Пришлец и странник мой драгой,
Мой друг, мой брат, сам я другой,
Се ты притек ко мне с весною,
Подобный младостью весне!
И он познал меня мгновенно,
Но чувствам верим мы сомненно,
Друг друга чаем зреть во сне.

Огнь жизни пробежал по жилам,
И слезы сыплются из глаз,
Лишь горним сведомая силам
Любовь горит во мне сей раз.
Глашу — напав ему на выю:
«Кто, кто тебя мне возвратил?
Не друг ли смертных Рафаил,
Как древле сохранил Товию,
Тебя поставил в сих местах?»
Друг друга чувствуем всю радость,
Друг друга лобызаем в сладость,
И души наши на устах.

Пойдем под кров наш безмятежный,
В огромный, мирный наш Дедал,
Спокойся в недрах дружбы нежной!
Довольно море ты орал,
Довольно перемерил суши,
На лоне братства отдохни;
Начнем вкушать златые дни,
Слием в беседах наши души,
Сердцам своим предложим пир.
Природа веселится нами,
Как мать счастливыми сынами,
Дыханье удержал зефир.

Беги, Хохлов ! крылатым шагом,
Зови, зови сюда друзей,
Зови питаться дружбы благом,
Скажи, что счастье у князей,
Что брат восторгом полнит братий,
Как бы избегший смертных врат.
Друзья! и вам, и вам он брат,
И ваших жаждет он объятий;
Летите к нам в сей светлый час,
Покинув все свои работы,
Разгладив на челах заботы,
И с нами радуйтесь у нас.

Наш друг всё так же благороден,
Всё так же жив и бодр, и свеж,
И малым и большим угоден,
Хорош для мудрых и невеж,
По чувствам веры достохвален,
Искусен жить со всеми в лад,
С веселым веселиться рад,
С печальным истинно печален,
За шутками шутлив остро,
В беседах важных тих и важен,
Душой и сердцем не продажен,
Крылат на всякое добро.

Он многие обтек державы
И в странствах мудростью возрос,
Соблюл отеческие нравы,
Среди соблазнов пребыл росс;
Вступая в родину драгую,
И прах чужой отряс от ног;
Отечество и царь и бог
Рождают совесть в нем благую,
И мысль его — мысль россов всех:
«Кому чужой удел корыстен,
То свой конечно ненавистен,
А нам не чтить Россию — грех!

Под хладной северной звездою
Рожденные на белый свет,
Зимою строгою, седою
Лелеяны от юных лет,
Мы презрим роскошь иностранцу;
И даже более себя
Свое отечество любя,
Зря в нем страну обетованну,
Млеко точащую и мед,
На все природы южной неги
Не променяем наши снеги
И наш отечественный лед».

Он видел братий наших греков,
От коих свет заняли мы,
Сих древле мудрых человеков,
А ныне — меркнут их умы.
Зрел галлов, славой восхищенных,
Престольный их роскошный град,
Зрел Рима недорослых чад,
Австрийцев, блеском освещенных,
Забывших горе прусаков,
Надменных, дерзостных британцев,
Сынов отечества гишпанцев
И шумных духом поляков.

Исследовав страны́ другие,
Тебе вверяет вновь свой век,
О мать любезная Россия!
И громко суд такой изрек:
Подобно как Иван Великой
Превыше низких шалашей,
Так росс возносится душей
Превыше царств Европы дикой,
И дивен высотою чувств!
Так вызнал друг наш все народы:
Он видел чудеса природы
И вечны чудеса искусств.