Array Коллектив авторов - 6 ЛИТО

Династию Рамзесов или Цин
предложите нам в качестве свободы,
Имама, Далай-ламу вознести
прикажете как истинного бога?

Не лучше ли Перуна, генерал?!
Великий Пётр морем не гнушался.
Держава наша – флагманский корабль.
Мой адмирал, ещё вы у штурвала?

Жестокий ветер. Ветер перемен
швыряет градом, твёрдым и холодным,
в прохожих, кто укрыться не сумел
под крыши, транспаранты и полотна.

Ломает ветки, кроны шелушит,
и гонит шквалом старые газеты.
Жестокий ветер, ветер без души.
И люди ищут норки и лазейки.

Коробки, скорлупа и кожура
волной летят, вскипела мостовая.
Стою один под ветром, как дурак,
и заслонить лица не успеваю.

Вокруг шумит, автобусы идут,
гремят по жести градины тугие.
Трещит стекло, стволы скрипят в саду,
стоят безмолвно мёртвые богини.

Жестокий ветер. Ливень. Наворот.
Вокруг на целый мир – ни человека.
Я не решусь – назад идти, вперёд,
правее или, может быть, левее.

Жестокий ветер. Улица. Июнь.
Все запахи густы и ядовиты.
Колокола то плачут, то поют.
Сквозь шторы ливня ничего не видно.

С тобой просыпаться, как в тихом осеннем саду,
зарывшись лицом в краснотала вишнёвую ветвь;
лукаво и нежно на прутики лёгкие дуть,
на веки твои, как на бабочек чутких, смотреть…

чтоб крылышки их шевелились и солнечный луч,
как листик упавший, краснел у тебя на щеке,
чтоб бархатный воздух был влажен и сладко тягуч
и ласковый ветер спокойно над нами шумел,

чтоб ты улыбалась, глаза распахнув широко,
и тайна светилась рассветными звёздами в них,
и чтоб, раздвигая туман одеяла рукой,
тебя целовал я, как ветку к губам наклонив,

чтоб сердце щемило от радостной связи с тобой,
от щебета птиц, от журчанья проточной воды,
от крепкого кофе, от найденных ночью стихов,
от мыслей, что надо на время опять уходить,

с тобой просыпаться, как в тихом осеннем саду,
с тобой засыпать под доверчивый шёпот дождя
и знать, что ты рядом, ты будешь, когда я приду,
и знать, что ты будешь, в обыденный мир уходя.

У берегов Английского пруда
На бликах солнечных покачивались лодки,
Ласкал портвейн студенческие глотки.
Мы были молоды и счастливы тогда.

На берегах Английского пруда
Теперь дорожки строги и линейны,
Сирень сиренева, а лилия лилейна,
Не рвать, не мять, не заходить туда.

По берегам Английского пруда
Траву равняют аккуратной грядкой,
Так и у нас по строгому порядку
Разложены десятками года.

В каких морях сегодня та вода?
И лодки те в каком уснули месте?
Какая разница, когда мы снова вместе
На берегах Английского пруда.

Заиграло, загуляло Рождество:
Белой скатертью похрустывает стол,
Ель в шарах, как на параде генерал,
В нетерпении подарки: не пора ль?
Загустела синева на небесах,
Опустила я печальные глаза:
Мой любимый на другом краю земли,
И бокал его шампанским не налит,
О его щеке грустит моя щека
В Рождество.
Как тянет холодом в рукав…

Вот и лето пролетело,
Проскакало, просвистело,
И песком прошелестело,
И волною протекло.

В сотый день с начала мая
Некто, губы поджимая,
Процедил, часы снимая,
«Ваше лето истекло».

Да. Оно качелью пело,
В небо, ухая, летело,
Кувыркалось, как хотело!
Пролетело – что за дело!
Хорошо – не проползло.

Утро, вечер, понедельник,
Лето, Новый год.
От недели до недели
Стрелки жизни, что поделать,
Ускоряют ход.

Ты еще не стар, конечно,
Что там говорить,
Но уже ведешь поспешно
Счет на декабри.

Щелкнут счеты,
Спросят: «Кто ты?» —
Годы у дверей.
Ты ответишь: «Я и рота.
Рота декабрей».

Нарисуй картину —
Чтобы пахло морозом,
Чтобы кололись иголки
Синих еловых лап.
Нарисуй картину,
Чтобы небо беззвёздное
Осветилось тысячью
Маленьких ламп.
Нарисуй картину —
Чтобы в синий вечер
Затаили дыханье
Двое в трепетный час.
Нарисуй картину,
Чтобы верилось в вечность,
Чтобы знать, что счастье —
Это сейчас.