Надежда Скорнякова - Серебро на изумрудах

V
Вновь дом. И сад
Грозится урожаем.
Висят
На ветках, алым боком
Сверкая,
Яблоки. Был дождь.
Точней гроза. На тонких
Стебельках цветов,
Застыли капли.

VI
Вновь сцена сменилась.
В ней осень. И лист,
Не спеша,
Завершает полет на земле.
Мир светел и чист.
В нем душа отдыхает от зноя.
Всей грудью вдыхая
Туманы и дым костров,
Успокоюсь.

VII
Зима. Поют половицы, шаги
Заглушая собой. И запах
Пьянит. В нем
Что-то
Из раннего детства
До боли родное. – Беги! —
Сознанье кричит. – Днем
Память сожмет в цепких лапах!
Да некуда деться…

Ночь южная в преддверье первомая
Украсила цветами спящий город —
Гирляндами сиреневых глициний
Увешаны и стены, и заборы,

Оплывшие каштановые свечи
В листвы подсвечниках над улицей парят
И лепестков вишневых мотыльки
Роятся в робком свете фонаря…

Весна… Весна… Опять не спится мне…
Да как тут спать, когда такое дело…
Опять на встречу ветреной луне
Бреду… Опять мне в доме не сиделось…

Как тут уснешь, когда влетая в окна,
Не умолкают до утра пернатых трели?
Бродить до самого утра мне интересней
Из марта в май по улицам апреля!

Надо мною колышется море трав.
А над, ним телеса свои распластав,
В душу впившейся до одури синеве,
Проглотившее заживо солнца свет,
Облако, похожее на состав.

И представила живо я поезда,
Что по рельсам небесным бегут туда,
Где кончается видимый взору край,
И за край бегут они в звездный рай,
Замерзая в космосе в глыбы льда.

И весь космос наполнился этим льдом,
Так, что звезды мигают уже с трудом.
До того мне сделалось невмоготу,
Что я звезд не увижу, лишь пустоту,
Что я воздух глотала как рыба ртом.

С утра зарядило. Пускаюсь
Бродить без зонта. Не беда,
Что вещи в момент промокают.
Просохнут – ведь это вода.

Безумье стихии стирает
Границу меж явью и сном,
И я в нем душой растворяюсь,
Став этим весенним дождем.

Мой приступ горяч и неистов.
Сняв тела навязчивый гнет,
Я бью по истерзанным листьям,
Смывая с них пыльный налет.

Я реками движусь по плитам,
В моря обращаясь легко.
Я – дождь. Я теперь многолика.
И мне не придумать оков.

Вне времени, вне категорий
Я буйствую, ветром ярясь.
А тучи, вздымаясь как горы,
Все прочат стихийную страсть…

…Стук капель – великая малость.
Лишь душу ты им растревожь,
И кажется, что не осталось
Иного на свете. Я – дождь.

В синь, в вышину уходят ветви исполина
(Пред ним песчинка среди прочих – человек).
Двуногих многих в своей жизни длинной
Встречал он, пережив давно их век.

Но вот один нашелся среди прочих,
Поймал момент – и оба в вечность шаг
Свой сделали – двуногий и безногий,
А все крыла лазоревого взмах.

Морщинистая кожа великана
Истрепана следами прошлых бурь,
Но скрыла плоти обнаженной раны
Цветов живых воздушная лазурь.

И восхищая всех, кто ищет взглядом
Прекрасное среди рутины дней,
Крылатая кора – для глаз отрада —
Взор привлекает необычностью своей.

Расплескалось небо на лице —
Первый ливень с громом, майский, теплый,
Шествует в сияющем венце
Молний по асфальту и по стеклам,
По аллеям и по площадям,
По колено утопая в пенных реках.
И в плену у майского дождя
Ощущаю прежнею себя —
Самым рассчастливым человеком.

Что снег растаял, и вокруг лишь лужи
И грязь остались после зимних вьюг,
Пусть не печалит Вас, мой милый друг!
Земля, очнувшись после долгой стужи,

Сияющему солнцу с синевы
Еще споет свои цветенья песни.
Грязь – не беда! Она – предвестник
Цветов весенних, листьев и травы!

Шаровою молнией, меж ветвей замерзших
На-гора взбирается выше в небо солнце.

А весна-красавица распахнула шубу,
Деревца укутала, ей деревья любы.

Скоро все изменится, побегут ручьи,
В проталинах подснежники зажгут глаза свои…