Артем Голиков - Темная Материя (сборник)

– А если девочка?

– Это мальчик. И его будут звать Максим.

Темный властелин нахмурился.

– Какова тайна имени Максим?

Придворный прорицатель пошевелил щупальцами.

– «Названные именем Максим упорны в достижении цели, дальновидны и мудры, но расточительны и импульсивны. Их слабое место – селезенка, число – семь, минерал – асбест…».

– Семь? – повелитель выпустил желтый пар и хлопнул прорицателя по спинным плавникам. – Если поторопимся, наш флот достигнет пределов Млечного Пути в эпоху асбеста. Готовьте галактический крейсер! Мы выдвигаемся немедленно!

– Мне не нравится Максим. Дядя Максим был пьяницей. У нас в институте был Максим Петрович, и на него уронили рулон фторопласта.

– И что?

– Ничего. Костюм новый испортили. Я против Максима. Если выбирать – лучше Евгений.

Женщина запахнула халат и задумчиво покачала головой.

– «Евгении добры и наделены сильным характером, но уязвимы перед магией воды и соединениями серы. Их минерал – керамзит, число – 115, дерево – бузина…».

– Бузина?.. Хм… Число наших жертв будет велико. Война неоправданна, отзовите крейсер.

– Знаешь, как Евгения будут звать в школе? Жендос. Ты хочешь, чтоб твоего сына звали Жендос?

– А как тогда?.. Может, Егор?..

– «Все Егоры красноречивы и терпеливы, одарены талантом к перевоплощению, но бессильны перед плазмой…».

– Готовьте крейсер! Мы выдвигаемся немедленно!

– Один Егор нам тут встроенный шкаф задом наперед собрал… Тогда уж лучше Георгием.

– Я сегодня ехала в лифте с Георгием Ванесовичем из шестьдесят седьмой, от него так пахло хорошо!

– «…Заболевания таза и белая горячка…».

– Два крейсера!

– Мама, но он же хач! И потом не забывай про дядю Гогу из Воронежа!

– Об этом я не подумала!

– Может, Евгением, все-таки? Почему обязательно Жендос?! Женя… Женечка…

Чаша весов, на которых взвешивается будущее галактики, вновь качнулась в сторону победы людей.

Темный Властелин насупил жаберные щели и пустил красный пар.

– Отзовите крейсер. Земляне будут слишком сильны…

– Тут написано, что Евгении добры и наделены сильным характером…

– Дай-ка… Керамзит?! Твой отец чуть почки не посадил на керамзите! Евгением – только через мой труп!

– Когда мы захватим Землю, я сделаю эту мудрую самку наместницей центурии!

– Значит, Максимом?

– Назовешь Максимом, – разведусь с тобой! Я не собираюсь с Максим-Петровичем нянчиться, меня весь институт засмеет!

– Ах, этот бородатый землянин достоин каталепсии!

– Знаете что?! С вами каши не сваришь! Кто первый войдет в эту дверь, того и послушаю!

Кухня замерла. Замер Темный Властелин, придвинув окуляры к прибору и тонкой струйкой выпуская зеленый пар. Замер прорицатель. Замерли миллионы светил в обеих Галактиках, с трепетом готовясь принять свою Судьбу.

Энергетическое поле голограммы вздрогнуло, пропустив через себя волну разума. В кухню, черная, как грозовое облако, вошла бабушка.

– Что каркаете? Как вороны! Максим! Евгений! Тьфу!

– А как же Зоя Тихоновна?

– Вот имя так имя! – Старуха подошла к животу и нежно приложила корявую ладонь к теплому своду. – Расти, милый, здоровеньким и зовись Удмианаф, что значит: «У Дмитрия Анатольевича новый айфон»!

Темный Властелин выпустил пар и пришлепнул глаза плавником.

– А что? Мне нравится!

– Удмианафчик!

– Удмианаф Петрович!

Люди в кухне обрадовались, брюхатая самка поднялась и нежно обвила старуху руками.

– Все ясно. Расходимся. – Повелитель жестом остановил прорицателя, лихорадочно листающего бесполезный справочник.

– Но что мы скажем в Совете, господин?

– Мы скажем, что на наших глазах земляне обманули Судьбу.

Темный Властелин протянул щупальцу и погасил проекцию.

На невообразимо далекой планете Земля Великий Воин Удмианаф повернулся поудобней в пузе своей матери и снова мирно заснул.

Охота выдалась удачной – загнали лосенка и двух баб.

Прямо за службами был устроен прочный загон из деревянных перекладин, по форме напоминающий ЦУМ. Главный трофей – большая чумазая девка – был помещен сюда. Розовые груди мотались за свежеструганными решетками – баба деловито нарезала круги по клетке, толкая перед собой несуществующую тележку. Потом вдруг она садилась на солому в позе педикюра, и взгляд ее стекленел. Баба смотрела «Дом-2».