Владимир Алябьев - Мгновение

Ох, страна моя родная,
Брюква, репа, хмель и квас.
И зима, зима без края.
Не на день и не на час.

Дураки на всех дорогах,
И дорог то вовсе нет.
Поминая мать и Бога,
Мой ползёт «кабриолет».

А у них дороги с мылом
Моют фрау у ворот.
А у нас сегодня было,
И опять труба зовёт.

Там у них на автобане
Смело можно жать на газ
А у нас пошлют по маме,
Да ещё получишь в глаз.

Утром был опять потоп. Вот.
С потолка, аж дождик льёт.
Наверху, сосед – урод,
Поломал водопровод.

Но зато у них стихия
Смыла сразу полстраны.
А у нас пока что тихо,
Тихо, тихо тают льды.

Говорят, что будет вскоре
Потепление кругом.
И где суша, будет море.
Вот, ребята, заживём.

Зацветут весной цветочки
И в Сибири будет Крым.
И тогда Сибирь уж точно
Никому не отдадим.

Вижу, как при всем честном народе,
Женщина, с тоской в потухшем взгляде,
С баночкой, в подземном переходе,
Просит – помогите Христа ради.

А когда-то ведь детей учила,
Их в кино водила стайкой дружной.
Но как только старость подступила,
Сразу стала никому не нужной.

Навалились сразу все несчастья,
И беда вдруг встала на пороге.
Родина забыла в одночасье
О Заслуженном и честном педагоге.

Сколько вас таких вот позабытых,
По стране родной тенями бродит.
Сколько Вас по всей Руси Великой,
С баночкой в подземном переходе?

На берегу реки Исети
Стояла девушка с веслом.
Но налетел могучий ветер
И шляпку ветром унесло.

Летит она над водной гладью,
А ветер всё срывает зло.
И улетело с ветром платье,
И из одежды… лишь весло.

У обнаженной, у молодки
Тугая ходит грудь волной.
Гуляет ветер. Рвет колготки.
На комсомолке молодой.

Накатило мне нечаянно влюбиться.
И попал я…, мама дорогая.
Ну, на вид девица как девица.
Оказалось, Зам. Министра Края.

Я простой, с завода, работяга.
Руки черные от ветоши и масла.
У нее, звиздец…, машина с флагом.
К ней водила и мигалка. Классно.

Я живу в общаге, чтоб вы знали.
Пьянка, шухер – это каждый вечер.
Меня всей общагой одевали,
Когда первый раз я шел на встречу.

А она в Бутик. Стою, рыдаю.
Весь дрожу, покрылся мелкой сыпью.
Всё, концы. Уже не полетаю.
И с друзьями портвешок не выпью.

Галстук – тыща баксов, от Кардена.
Вот костюм от Гучи, вот рубашка.
Да…, ходил как человек, на смену,
И в одну минуту стал какашка.

Я всегда обедал, где попало.
Ну, хот-дог, в столовке суп, второе.
Больше пил, а ел…, так просто мало.
Ну а тут открылось мне такое…

Подают меню, ну как святыню.
Разбегаются глаза, я сразу слепну.
Виски, коньяки, сухие вина.
И обслуга: 4 человека.

Тащат мясо с кровью и омаров.
А вино от Дона Периньона.
Я бы это есть не стал и даром,
Но ведь галстук-то за тысячу зелёных.

Может все пройдёт, ведь время лечит.
Но сегодня, в семь, у пруда, у плотины.
Полетит она ко мне навстречу,
Только выйдет из своей машины.

Кинется на шею, расцелует.
Вся прильнёт, дрожит подбитой птицей.
Ох, братва, люблю её такую.
Нравятся такие мне девицы.

А потом по коням и до дома.
Особняк, четыре тыщи метров.
Не кровать – поляна сексодрома,
И ходить не надо там до ветра.

У неё вокруг министров стая.
Но гуляет – то она со мною.
Что нашла она во мне, не знаю,
Видно что-то есть во мне такое.

Хотя советов не даю,
Такой уж взял обет.
Но раз себя переборю,
И всё же дам совет.

Пускай тебе не повезло,
Гоморра в доме и Содом.
И вместо ласк и нежных слов
Жена твоя сверло и лом.
Совет мой – не теряйся,
Молчи… и улыбайся.

Ну а когда пискун орёт,
На кухне дел не в проворот,
А муж забрался на диван,
Читает целый день роман.
Ты слёзы горькие не лей,
И зря не убивайся,
Смотри на мужа веселей,
Смотри и улыбайся.

А если тихий разговор,
Вдруг перешёл с женою в спор,
Ты с нею спорить не спеши,
Во всём с ней соглашайся,
Но делай так, как ты решил,
Молчи и улыбайся.