Владимир Алябьев - Мгновение

Что нужно женщине? Не знаю.
Что на душе там у неё?
Что ей милее? Гладь морская,
Или штормящий водоём.

Что нужно женщине? Покоя,
Или волнений и тревог?
Надежное плечо мужское,
Чтоб в трудный час подставить мог?

Что нужно женщине? Уюта,
И детский смех во всех углах?
Свою любовь отдать кому-то,
Иль получить ее сполна?

Какая музыка звучит?
Какие на линейках ноты?
Кто знает, ведь она молчит,
Тая таинственное, что-то.

Как давно это было. Все подернулось дымкою синей.
Стёрлись даты и лица, но память упорно хранит.
Ту весну, когда оба мы были с тобой молодыми.
И огонь, что с тех пор негасимо и ярко горит.

Как давно это было, как предано много забвенью.
Сколько лет пролетело и сколько воды утекло.
Но хранит наша память прекрасные жизни мгновенья
И, конечно, все то, что на сердце зарубкой легло.

Помнишь, как по речке Чусовой,
Дружно веслами махали мы с тобой.

И бежала быстрая река
Вдаль за синий горизонт, за облака.

Где сливались небеса с землей,
Где над вековой тайгой царил покой.

Cолнце отражалось на весле,
Когда шли мы по Мартьяновской петле.

И стояли грозные «бойцы»,
Как былинные, батыры – молодцы.

Как застигла непогода по пути,
Как пришлось три дня без хлеба нам идти.

Ночевали как в избе у мужика,
Где за Камень шла дружина Ермака.

Печь гудела, разморило от тепла,
Жизнь когда-то просто сказочной была.

Из трубы тянулся к звездам белый дым.
Хорошо быть сильным, глупым… молодым.

В потоке повседневной суеты
Лишь успеваем встретиться, проститься.
Теряем сокровенные мечты,
И журавля меняем на синицу.

И изменяем в мыслях и делах Высокому,
В чем Суть всего и Сущность.
Сжигаем на житейских на кострах,
Свою любовь, свою шальную юность.

В чем суть вещей? Что есть добро и зло?
Что есть любовь? Где истин свет прекрасный?
Тому, кто это понял, – повезло,
Тот по земле шагает не напрасно.

Опять мне не дают покоя
Твои глаза и голос твой.
И это платье голубое,
И пояс на бедре, витой.

Рука, волнуясь, ищет руку,
И губы тянутся к губам.
Я забываю про науку,
И проклинаю милых дам.

Давно стихов уже я не пишу,
Желанья нет, исчезло вдохновенье.
Но вижу Вас, стою и не дышу,
Испытывая лёгкое волненье.

Люблю интеллигентных женщин я,
В них мягкость, нежность, тонкость обращенья.
Невольно тянется к плечу рука моя,
Испытывая лёгкое волненье.

И что-то поднимается… волной,
Волшебный миг, счастливое мгновенье.
Я вновь с тобой, я слышу голос твой,
Испытывая лёгкое волненье.

Вечер. Снег. Шуршат колеса
Проезжающих машин.
На дороге, у откоса,
Замерзает гражданин.

Он одет не по сезону,
И уже отменно пьян.
Видно нет пути до дому,
И не ждет его семья.

Помогите, люди, просит.
Я один в ночи, один.
Вечер. Снег. Шуршат колеса
Проезжающих машин.

Вот на пороге сорок пять.
Пора уже окинуть взглядом,
Что сделал, что успел сказать?
И что ещё бы сделать надо.

Там на Востоке говорят,
Что в жизни тот достиг вершины,
Кто посадил цветущий сад,
Построил дом и жизнь дал сыну.

Конечно, что-то я успел:
Семья и дом, работа, дача.
Но всё-ли сделал, что хотел?
Начать сначала – жил иначе?

Или оставил всё как есть,
Все крохи радости и боли?
И стал бы те же песни петь,
И не искал бы лучшей доли.

Что ж, если так, то хорошо,
Дней зря не тратил, жить спешил.
Всё, что искал, уже нашёл,
Всё что задумал, совершил.

Если исполнилось не всё,
О чем-то можно лишь мечтать,
То ещё больше повезло,
Есть цель, и есть, куда шагать.