М. Ножкин - Будь Человеком

Бармен даже рот раскрыл от изумления, заходил, зацокал языком, потянулся к драгоценной подвеске. Синицын зажал камень в кулак.

— Но, но! — остановил он усатого. — Тут надо много пакетов! Очень много! Сначала надо договориться.

— О'кей! — кивнул бармен и быстро вышел, затопав по лестнице вверх.

Через минуту в комнату влетел вчерашний краснощёкий бугай, жестом предложил показать товар. Синицын распахнул рубаху. Здоровяк внимательно посмотрел на светившийся изумруд, потом спросил.

— Натурель?

— Конечно, натурель! Ещё какая! Это вы тут жулики, а я честный человек!

Здоровяк с сомнением покачал головой, протянул руку к камню.

— Но-но-но! Не балуй! — Синицын отступил на шаг и сунул руку в карман. Без договора не отдам! А то опять обманете. Есть тут у вас кто по-русски понимает?

— Русски, русски, — забормотал краснощёкий, и вдруг на что- то решился: — Карашо, русски… момент… — Слышно было, как он затопал на второй этаж.

Синицын присел на стул, расслабился. Ждать пришлось недолго. Появился краснощёкий, пригласил его следовать за собой.

Они прошли через внутренний двор, обогнули цветочную клумбу, вошли в парадные двери красивого особняка и поднялись на второй этаж. В небольшой прихожей сидел мрачный верзила с автоматом «Узи». Он встал, ощупал гостя со всех сторон, распахнул двустворчатые двери и подтолкнул его в спину коротким дулом автомата.

Синицын оказался в большой, богато обставленной комнате с камином. Здесь находились трое: молодой крепыш, закрывший дверь и оставшийся за спиной Синицына, худой, костлявый человек неопределённого возраста, стоявший у двери напротив, и седовласый бородатый старец в типичном восточном наряде с тюбетейкой на голове. Он сидел за большим письменным столом великолепной ручной работы.

— Салям алейкум, рус, заходи, гостем будешь, — поприветствовал он вошедшего на приличном русском языке.

— Здравствуйте, — ответил Синицын, не двигаясь с места.

— Где я тебя видел? — вцепился в него старец острым взглядом.

— Может, во сне? — хмыкнул Синицын.

— Нет, дорогой. Во сне я вижу молоденьких девушек. Пить будешь? Водка, виски…

— Может, потом, — уклонился гость.

— Хоп! — кивнул старик. — Давай товар.

Синицын подошёл к столу.

— Только вы того… без обмана! — предупредил он старца. — А то я сюда всю команду с корабля приведу. Понял? И без фокусов! Если что — они знают, где меня искать!

— Понял, понял, — закивал старик. — Не бойся, давай товар!

Синицын распахнул рубашку, и старик буквально пронзил его вспыхнувшим взором. Спросил хрипло:

— Откуда это у тебя?

— Оттуда, — усмехнулся Синицын.

— Снимай, проверять будем.

— Так проверяй.

Старик быстро проковылял вокруг стола, ловко нацепил на ходу ювелирный монокль и аккуратно взял в руки сверкнувший изумруд. Он смотрел на него и так, и этак, гладил, прикладывал к щеке. И с каждой минутой лицо старика становилось всё мягче и теплее. Он цокал языком, бурчал что-то под нос. Видно было, что камень ему понравился.

— Якши! — поднял он глаза на Синицына. — Говори, где взял?

— Где взял, там больше нет. Честно говоря, камень не мой. Мне его один человек дал. Просил обменять на наркоту. Этот товар у нас теперь тоже в ходу. Он их продаст, а деньги пополам. Большие деньги обещал. Так что давай товару побольше.

— Не боишься?

— Боюсь, конечно. А что делать? Жить-то надо. Деньги нужны. Жена, дети. Зарплата маленькая. Вон на старости лет на пароход пошёл корячиться. Рискну разок!

— Где живёт этот человек?

— Зачем тебе знать? Я друзей не сдаю.

Старик задумался, долгим взглядом ещё раз попытался проникнуть гостю в нутро и, отвернувшись, заковылял к своему креслу.

— Хоп! — сказал он, решив что-то для себя.

Затем вытащил из кармана халата миниатюрный прибор, нажал несколько кнопок. За его спиной отъехал в сторону большой книжный шкаф, обнажая вмонтированный в стену сейф. Массивная дверь его как бы нехотя открылась. Одна из полок была забита фабричными упаковками с маленькими пакетиками. На них красовались наклейки — зелёный полумесяц с тремя звёздочками на золотом фоне.

— Половина твоя! — показал старик на пакеты. Достал с верхней полки одну из тетрадей, толстую, в кожаном переплёте, сел к столу и начал её листать. На замусоленных страницах мелькали названия стран и городов, имена и цифры с нулями…

— Надо подумать, — вздохнул Синицын.

— Думай, — согласился старик. — А я запишу приход-расход. Так у вас говорят?