Александр Балыбердин - Предчувствие праздника. Стихи

В тридцать семь уже не страшно
Роковое «сорок два».
И уже не очень важно,
Что седеет голова,
Что из нас не вышел Карлсон,
Пушкин или Трубецкой.
Ах, успеть бы разобраться
С собственной своей душой!

Встанет солнышко повыше —
Будем стряпать пирожки,
Будем из хороших книжек
Черпать мысли и стихи.
А когда во всей деревне
Выключит электрик свет,
Будем свечи жечь и верить,
Что мы жили не земле.

2002

Пахнет в доме грибовницей.
Наклонился день к вечеру.
За окном Вятка – скромница,
Молода и застенчива.
Двухэтажные улочки
Словно дочки на выданье.
Все дворы – переулочки
Белый снег вымел – выбелил.

За Кремлем – Вятка реченька,
За рекой – дали дальние,
Колоколенки – свечечки,
Деревеньки – проталинки.
По дорогам заснеженным
Тянут лошади розвальни
За просторы безбрежные
За леса с белой проседью

Зазвонили ко всенощной,
И душа успокоилась.
В печке квасится хлебушек,
Пахнет в доме грибовницей.
От Засоры до Гласисной,
От Покрова до Сретенья
Ты – предчувствие праздника
И другую не встречу я.

2003

Вятскою смоковницей
разрослась малина,
Как напоминание
о Святой Земле.
Далека околица
Иерусалима,
А души дотронется
дальних окон свет.

Там в Сионской горнице
собрались апостолы.
В печке мелом беленой
поспевает хлеб.
Вспомнит Богородица
отрочество Господа.
Вспомнит, и запросится
сердце в Назарет.

А закат таинственно
лес багрянцем выкрасил.
Покатилось солнышко
в путь всея земли.
Вниз по небу чистому,
да по ветру быстрому,
В дальнюю сторонушку,
где мы будем все.

Встань, душа-разбойница,
помолись, унылая,
Прогони бессонницу,
приберись в избе!
Далека околица
Иерусалима,
А души дотронулся
дальних окон свет.

2003

Я бродил по старой Вятке,
Я дышал печалью улиц,
Я стоптал до крови пятки
В ожидании чудес,
А они играли в прятки,
И природа, чуть нахмурясь,
Снегом сыпала на грядки
И на синий в дымке лес.

Дым печной тянулся к небу,
Плыл неспешно над Засорой,
Запах сена, запах хлеба
Приглашал за стол меня.
И летели санки смело
Вниз с крутого косогора,
И звенели детским смехом
Стены старого кремля.

За оградой монастырской
Споря с ветром, пели пилы,
Их напевом богатырским
Был наполнен весь посад.
Плыл над городом старинным
Запах ладана и мира.
Это было, это было,
Было много лет назад.

Шли часы на колокольне
Свято-Троицкого храма,
Старой Вятки век недолгий,
Отмеряя день за днем…
Где-то в питерском подполье
Столяр с именем Стефана
Заточил, пошкурил колья
Для расправы над царем.

2004

Вятка зимой – большой сугроб.
Времени воз в нем сел на оси.
Запах печной, обрывки снов
Ветер ночной над ней разносит.

Все спят, и мне пора уснуть.
Гаснет огонь, купаясь в воске.
Вятка зимой, как старый друг,
Друг, что тебя ни о чем не спросит.

Саваном белым покроет снег
Все, что казалось вчера нетленным.
Вятка зимой, словно санный след —
Вдаль убегающий след неверный.

Ветер завьюжит, заворожит
Домик на Пятницкой, за посадом.
Вятка зимой, как попытка жить —
Жить даже там, где и жить не надо.

Ночь догорит, а за ней и век.
Но будет снег над тобой кружиться
И заметать вереницы лет.
Вятка зимой – это образ жизни.

2002

Удивительный день!
Так еще в январе
никогда не светило светило,
и не таял так снег, и не грезилось мне
что зима навсегда отступила.

Было все…
Но кораблики в лужах пускать
нам еще в январе не случалось,
и под горку за ними без шапок бежать
по разбуженным солнцем кварталам —
это слишком! Особенно для января
и, тем более, в наших широтах.
И так хочется верить – все это не зря!
Но что хочет поведать природа?

Кто-то скажет – Гольфстрим!
Кто-то вспомнит грехи…
Приговор выносить не спешите.
Это просто зима возвращает долги
тем, кто лета уже не увидит.