Илья Риссенберг - ИноМир. Растяжка - Стихотворения

Спрос тишины на Куд-А и Ком-У
Нешто нужны макАдаму майданы
Скромных трудов арестант на дому
Некий Кадмон сотрясает каштаны

Время Король поколенью не в счёт
В кровь окунулся и в раме каналью
Власть покаянная накрест сечёт
Ствольно-двусветною диагональю

Медленно бредит едва гомонит
Бедной беседы глагол обоюдный
Ферзевый нет милленарный гамбит
Голой берёзы гильгуль неуютный

Осень спа с/ лённых снопов на спине
Памяти спящего поля сочувствуй
Чистых писаний дочерняя песнь
Уст вопиющих святому кощунству

Помимо людей уцелели злодеи
Свой почерк прочитал доклад
По имени издали землевладелец
Проплакал доленосный взгляд

Пробилась на полночь граница сознанья
Полярною звездой небось
Терновая слёзная рана сквозная
Земную проронила ось

Стремглав от лучины мгновенные звенья
Ресничные концы искрит
Мои эманации самозабвенья
Растительный закон хранит

Под скинийной сению вспомнит разруха
Свидетелей небесных семь
Воздай воздыханий раскаянью Руах
Чьё будущее зиждить есмь

Материнское в/ бремя доверило мне
Угораздить на радостях горе-обитель
В полуровень бровей горизонту рамен
Перед взорванной раною взор-избавитель

Рады знать горожане грядущих чинов
Уг/ходящие в голову году гранатой
И в преломе/плероме я-высквозень жив и здоров
Возместить мирозданье душой угловатой

И речений волной в-перебив- н/ полевой/ п/ нулевой
Устремятся падучей свободы каменья
Преклонить немоглядных ночей аналой
Для начальницы личного местоименья

А ну-ка певец по невышитой свите я
Страданья святым письмоношам видны
Витает канун одностайного снития
Внучатое таинство светлой войны.

Куда бы ни шли войнародные кутаньки
Минутка и мысли письмо замели
Токуя возмогут пернатые гутники
Утечку с орбиты озимой земли

Коль рвутся с орбиты у дачника валенки
И госпиталь плачет на скорбный бальзам
Ремесленник свечит искусные баченьки
Встеклянь кругозорным семи небесам

Распахнуты Г-споди сны неуёмные
Взрывною виной миротворных шутих
На-встречу-и-смерть у мессий отвоёваны
Невышитым броникам рёбер Твоих

По вытяжке времени ровные истины
Из тёмной материи шьют однострой
Межрёберных снитий суровы и нитяны
Рубцы бередящих во шрам световой

По набожным надраены кресты.
Забор святого дара.
Хорал бомжертвы. Ветхой красоты
Базарная хибара.

Рехнёшься жизнью искупить за труд
Судимую Субботу? —
Ей Богу книжники в Суккот встряхнут
Своё Ничто и Всё тут.

Её там нет, но паутинный храм
И весть от майна-вира
Подымчивы духовным раменам,
Повёрнутым от мира.

Венец Давида певчий… Первый год
Полиции дневальной…
Провинции подземный переход
Вдоль цельности центральной.

Мой ангел, загодя алтарь говел —
В котле сол-дат за сорок, —
Так долго в нагловинной голове
Летел, дитя, осколок!

Благословений Нищий, привольни
Молитвенному дому! —
Возводит знамений взаимный ливнь
Небесное земному.

Чья тяжесть обветшала, книга жизни
По воле авторской впадает в сон
Листающего личность, магазины,
Многоэтажки лестниц, стадион.

Пролёт на горизонте, не початом
Врагом; лазурного газона тайм
Порталом загазован; запечатан,
Хранится приговор за тайной тайн.

При божьих числ игре и горе меньше
Нуля: наш грех, герой имперских мин,
Корми рубеж окраины кромешной
По кромке… по кремлю… Повременим!

Сведёт концы к цимцуму мирозданий
Глухая молния; Спрягать углы
Не распечатанными впрок браздами
Текут мозги молитвенной смолы.

Ещё застыть не кратен воедино
Вердикт свечи и вечной мерзлоты,
А сердцу снится новая картина, —
Мой свет, свидетельством измерен ты.

Сражений вышних лига одинока,
И левоногих форвардов главком
Со всех пружин костыльного наскока
Пасует гол отверженным ничком.

Под танки бросают малыши
Цветными мелками
Умильных усердий барыши
Эдем медяками