Борис Нестеренко - Суворов с нами. Слово

Пусть критик недалёкий

«Порвать» меня готов —

Убоги эти строки

Разжиженных мозгов.

А я бреду в потёмках

У Бога на виду,

Надеясь, что в потомках

Признание найду.

Дыра в моём кармане,

Далёко лучший друг,

И жёлтыми зубами

Грызёт меня недуг,

Но не оставлю дела,

Которому служу,

До самого предела

Над строчкой просижу.

Пусть песня не допета,

Но там решать не мне,

Каким я был поэтом

В родимой стороне…

Эх, Рассея моя,

Ты и мать мне, и мачеха,

Золотые края,

Только часто в них плачется.

Босиком и в слезах

Ты бредёшь неприкаянно

То с иконой в руках,

То с портретами Сталина.

И сума, и тюрьма,

Лапти, рубище рваное —

Всё познала сполна,

Моя родина славная.

И Кощей, и Яга,

И Страшило болотное —

Вот и вся недолга»,

Наши предки почётные.

Мы таились в лесах,

По болотам-урочищам,

Вынося на руках

Нашу Родину-Отчину!

Свечи сальные жгли

И молились до одури,

Откровенье нашли

Для себя в зимней проруби.

Мы громили врагов,

А себя не осилили,

Наломали мы дров,

Нашутились с Россией.

Было всё по руке —

И кистень, и орясина,

Нас давило в тоске

И с похмелья колбасило.

Жгли хоромы бояр,

Шли в петлю и на плаху,

Не прощали «базар»

Ни Христу, ни Аллаху.

Мы полмира прошли,

Беловодье взыскуючи,

А свободу нашли

Только мёртвыми будучи.

Эх, Россия моя,

Древность в прошлое канула,

Не заманят тебя

Больше в счастье обманное.

Ты проснёшься в ночи,

Сбросишь саван решительно

И отыщешь ключи

Ты с водою живительной.

В ней лицо сполоснёшь,

Смоешь ручки и ноженьки

И опять заживёшь

Жизнью трудной по-Божески.

Ну, чего мне бояться на Родине,

Ну, какого влияния Запада?

Заварю-ка я чай со смородиной

И мелиссы добавлю для запаха.

Ну, какая там, к ляду, логистика

И маркетинг какой, чёрта лысого?

Вот с соседом на стол четверть выставлю —

Будем петь, наливать, да посвистывать!

Ну, с какого рожна будем зыриться,

Как трансформеры бьются потешные?

Нам с соседом чуток напузыриться —

Всех порвём и друг другу навешаем.

Эти их худосочные бестии

Лишь голодной собаке понравятся.

Вот закусим и к Аннушке съездим мы —

Так справна, что вдвоём не управиться.

Так что брось причитание глупое

Про влиянье тлетворное Запада,

Ну, а чтоб испугаться по крупному,

На своё отраженье глянь завтра ты!

Любите Родину до боли,

Когда с размаха по зубам,

Любите Родину такою,

Какой она досталась вам.

Любите родину больною

И нищей в ветхом шушуне,

Не обходите стороною

Избу со свечкою в окне.

И лимузины, и коттеджи

Вам не заменят никогда

Её весенние одежды

И ваши детские года.

Вам не заменит куча «бабок»

На ветке чёрного скворца

И из штакетника ограду,

Где длилось счастье без конца…

Камо грядеши, Русь святая,

Через разверстые гробы,

К пределам чуждым направляя

До крови сбитые стопы?

Иль поспешаешь за Европой,

Чтоб строить с нею общий дом,

Но что тебе их гнусный опыт

По превращению в Содом?

Не верь заморским хитрым вракам,

А помни всем нутром своим,

Как над тобой в Сарове плакал

В затвор ушедший Серафим.

И нынче он тебе в подмогу

Стоит с топориком своим,

Иди за ним, возьми в дорогу

Свечу, затепленную им.

Я не уеду за границу,

Скопив на Родину обиды,

И не хочу я воротиться,

Как Казаков и Леонидов.

И не мечтаю я податься

В края непуганых офшоров —

Да разве можно обижаться

На эти гулкие просторы?

Ах, этот луг за перелеском,

Весь в тетрапаках и отходах!

Ну, где ещё отыщешь место,

Чтобы изгадить так природу?

Да разве можно обижаться

На край, где выпало родиться,

Где стал я горько похмеляться

И трёхэтажно материться!

А эта удаль без причины

И вороватые соседи?

Я никогда вас не покину,

От вас ни в жизни не уеду.

Гляжу в туманное окошко,

Нет слёз, а то бы я поплакал.

Орёт некормленая кошка,

Скулит побитая собака.

Нет, и помыслить мне негоже,

Что я сменю на заграницу

И воровские эти рожи,

И эти спившиеся лица…

Всё будет хорошо – а сам в заботах маюсь,

Всё будет хорошо – заученно твержу,

Да будет свет – а сам в потёмках спотыкаюсь