Валерий Вычуб: Мой Коктебель

.

Пустое море делят рыбы.

В ночи бунтуют катера.

И опадают в бухтах глыбы

Полуночного серебра.

Коктебель

Горбун выбирает девок

Таких, что с души воротит.

Под крик насмешливых чаек,

К твоим Золотым воротам

Уйдёт катерок прогулок,

Упрёков, воспоминаний.

Уйдёт катерок соблазнов,

Двухчасовых свиданий.

Крабы нас перемелют.

Устрицы профильтруют.

Выпадет снег в апреле.

Горы перезимуют.

Горбун выбирает девок.

Значит сезон в разгаре.

Значит – пойдешь налево,

Солнце в лицо ударит.

Значит – пойди направо.

И опять на подъёме,

Спину хребет вправит,

Смелому шею сломит.

Годы нас перемелют.

Нас города профильтруют.

Снегом виски прибелит.

Память перезимует.

Горбун выбирает девок,

Старый, смешной, нелепый.

А, говорят, художник.

И человек смелый.

А, говорят, когда-то…

Мало ли что “когда-то”.

Годы не виноваты.

Все мы не виноваты.

Табун

Разноцветноглазых

Девчонок

На диком пляже.

Но нет тебя

Среди разных

И тень от тебя не ляжет

На рыжий песок

Лисий,

На Дикий прыжок

Козий.

И редкостный

Австралийский

Опал

Для тебя пользы

Не принесёт.

Ты только

Моё воспоминанье.

На столько,

Ещё полстолько

До выхрипа:

до свиданья…

За нашим запретным пляжем,

Где поцелуям не место,

В чабрец и полынь ляжем

С тобою, моя невеста.

**********************************************

Кара-Даг

Крым.

Коктебель.

Кара-Даг.

Карагач.

Стволы столетние.

Хребет Карагач.

Сорокоградусная жара.

Яшмовые жилы.

Ящерицы.

Полоз.

Море внизу.

До бесконечности,

До изнеможения,

Море.

Можжевельник

Прожил сто лет

И ещё столько,

А то и более проживёт.

Море споёт.

Яшмовую жилу

Обточит волна.

Выбросит круглый

Камешек на песок.

Подбери его.

Вспомни меня, дружок.

**********************************************

Бахчисарай

Цыганский табор у ворот Бахчисарая.

И пестрота одежд. И запах пыли. И разве что медведя не хватает.

”Цыганки украдут. Пойдем отсюда”.

Пойдем в убогий, когда-то пышный, дом, дворец татарского царя.

Фонтан по капле слезы точит.

Заставят прочитать. “Тебе не очень? И мне не очень”.

А за стеной дворца. Подъем к пещерам. Каменные плиты.

Как все лоснится, временем убито.

Твои ли предки, или же мои?

Пещерные, чужие караимы. Чуфут – Кале. Былые тени. Мимо.

Вздыхают. Мы вздохнем.

На солнечный простор!

Сияющее радостное море.

Мелькнет из-за холмов. И снова Коктебель.

И снова лето длится. И снова нам любовь.

И нам нельзя влюбиться.

И море общее, послушное для всех.

Ребёнок и старик. Дельфин и чайка.

Зелёная и золотая рыбка.

Похоронили бедную. Пути не выдержала через горы.

Какие глупости. Какие три желанья мы не успели рыбке загадать?

Пусть сбудутся твои.

Пусть падающие звезды.

Пусть миллионы падающих звезд.

Твои любые вечные желанья

Исполнят.

Будет лёгок путь.

Забудь меня.

Но лето не забудь.

Снова солнечный блеск.

Снова лето проходит над нами.

Проходит сквозь нас. Нас меняя.

И мы неизменны.

**********************************************

Любовь

Ты научилась плавать этим летом.

Ты загорела дочерна. Весь день на пляже.

А вечером гуляешь. И думаешь о чем-то очень важном.

На берегу, где шиповник всё гуще.

Зреет терновник. В колючие дебри спелый вплетается куст ежевики.

Вьётся тропинка по горному склону.

Дура-корова стоит на тропинке. Посторонись, мы пройдем.

’По траве полыни. Чабрецу и мяте.

Через виноградник, что давно забыт.

Посинел терновник, незамысловатый.

И кизил багровый сладостью налит”.

”Хороша песенка, правда? Как там по-испански корова: бака, или вака?”.

Мы пройдем, мы проходим.

Каменная голова лягушки. Маленькая Лягушиная бухта.

Чистая вода голубая.

Дети резвятся, не понимая. Взрослые, эти всё понимают.

Вечером, обрывки газеты. Чайки ругаются, поедая чьи-то оставленные припасы, чей-то недоеденный полдень.

Мы не оставим солнца ни капли, капли воды высыхают на теле, слёзы, как далеки наши слёзы, как мы за месяц с тобой загорели.

Сколько ещё впереди, не считаем, ни дней, ни часов, ни минут.

С точностью до минуты.

Спать.

Сны, угорелые летние сны

в очереди толпятся, кровать,

то надувным матрасом дрейфует около берега твоего сна,