Сергей Танцура - Цивилизация

– Сколько ты там говорил? – обратился Чёрный к голове Волошина, привязанной к седлу. – Пятнадцать шагов?

И, повернувшись спиной к липе, бодро зашагал в указанном стрелой направлении. Однако на пятом шаге ему преградила путь река, и Иван вынужден был остановиться.

– Неужто шаги у тебя были такие маленькие? – не замечая, что говорит вслух, задумчиво произнёс Чёрный. – Или…

Взгляд его в сгущающемся ночном мраке заприметил у берега что-то тёмное. «Островок!» – мелькнула догадка. Иван прикинул расстояние до него. Выходило аккурат шагов десять, не больше. Охваченный азартом, опричник вошёл в воду, даже не сняв сафьяновых сапог, и зашлёпал по мелководью, распугивая лягушек. «Четырнадцать… Пятнадцать!» – мысленно считал он – и не удивился, на последнем счёте ощутив под ногами землю. Опустившись на корточки, пошарил рукой вокруг. Под влажным дёрном гулко отозвалась пустота, и губы Ивана раздвинулись в довольной усмешке. «А вовремя вы, други мои, сгинуть в лесу удумали, – подумал Чёрный о своём отряде. – Теперь всё злато моё будет! И ни с кем делиться не придётся! Даже с царём!»

Крамольная мысль несказанно развеселила Ивана – и за меньшее он сам сажал смутьянов на кол, – но он сумел сдержать неуместный смех и принялся судорожно разгребать напитанную влагой землю. Вскоре его пальцы нащупали край люка, сбитого из дубовых слег, вцепившись в него, рванули… С чавканьем, неприятно напомнившим казнь боярской жены, сырой дёрн отпустил люк, и Иван посмотрел вниз, в зев подземелья. Темно… Конечно же, темно – ночью, да ещё и под землёй! Но почему же кажется, что там, в этой темноте, что-то желтеет, блестит в свете звёзд, призывно и загадочно, как… золото! Не помня себя, Иван свесил ноги в пустоту люка и сиганул вниз, даже не подумав, какой глубины может быть этот схрон. Для него сейчас не существовало ничего, кроме рыжего металла, и ничто не могло остановить Ивана на пути к нему.

Приземлился он мягко – «кошкой», только разбрызгал натёкшую на дно схрона речную воду. И устремился туда, где видел таинственный блеск, уже предвкушая звон монет в своих руках. Но вместо монет наткнулся на что-то мягкое, холодное и мокрое. Склонился, пытаясь рассмотреть получше – и отпрыгнул назад, едва не заорав от ужаса.

Здесь были они все: и Мифодий, и Еремей, и остальные опричники, составлявшие отряд Чёрного. Сваленные в бесформенную кучу, они таращились на Ивана пустыми бельмами мёртвых глаз, и по ним непрерывным потоком стекала вонючая речная вода…

– По трудам и награда, – раздался вдруг шипящий, странно булькающий голос, словно говоривший пытался разговаривать, сидя по ноздри в воде.

– Что?! – взвился Иван, выхватив саблю. – Кто здесь?!

– Не узнаёшь? – насмешливо пробулькал тот же голос. Мрак вокруг внезапно посерел, раздался – и перед остолбеневшим Иваном из ниоткуда возникла девочка. Нагая, с растрёпанными волосами – и перерезанным от уха до уха горлом. Иван дико закричал – и рубанул её саблей, от плеча, наотмашь. Сабля свистнула, не встретив препятствия, и едва не вылетела из пальцев вконец очумевшего Чёрного.

– Спрячь сабельку-то, – презрительно фыркнула навка 5 5 Навка – восставшая из мёртвых , и глаза её засветились зеленоватым, гнилостным светом. – Тебе она уже не поможет, а мне не повредит: мёртвое убить невозможно.

И мертвячка зашлась кудахтающим смехом, от которого волосы на голове Ивана встали дыбом.

– Не… подходи, – сипло выдохнул он, отступая к дальней стене, и бросил затравленный взгляд наверх, примериваясь, как выскользнуть из этого кошмарного склепа. Но не успел. Навка, предугадав его желание, махнула рукой, и тяжеленный люк с грохотом захлопнулся, отрезав все пути бегства.

– По трудам и награда, – веско, с нажимом повторила мёртвая дочь Волошина, и за её спиной задёргались, зашевелились мёртвые опричники, пытаясь расцепиться и принять вертикальное положение, совсем не свойственное покойникам. Навка снова захохотала. И Иван, с головой накрытый чёрной волной паники и не контролируемого, животного ужаса, повернулся к мокрой, осклизлой стене схрона – и принялся царапать её пальцами, разбрасывая комья глины и земли. И беспрерывно воя, как угодивший в капкан волк. А вода, лившаяся по вставшим на ноги трупам, медленно надвигавшимся на своего бывшего предводителя, продолжала прибывать, поднявшись уже до колен обезумевшего Ивана…