Александр Петрушкин - Тетради 2008 года

берестовое письмо
привокзальный проводник
чувствуешь как белый бог
к нам проник под воротник

едем едем за тюмень
немясной но пелемень
на соседней сидит лавке
берег жжёт и прячет тапки

речи нет ты слышишь нету
всё вернули интернету
снег по чёрному экрану
водит воды возит лапу

берестовая вода
запечатана в конверте
едем едем беломором
то ли волки то ли в свете

подорожная страна
выйдешь видишь ни хрена
и частят в качелях дети
а над ними бьёт волна

здесь по детям ходит бог
чешет детям рваный бок
и по всей по всей сибирский
рассыпается песок

выйдя в парк городской
повернись налево —
изнутри тебя дна
у земли не бывает

видишь пятнышко твёрдого
то есть несмелого света
выйди в парк пионер
параллельно лежит между нами

вышел в парк городской
и прижался к стене словно к маме
закурил – бросил воздух
курил зарешёченный дым
между пауз жил парк
и смотрел словно смертный был
нами и вниз

привкус чего-то актуального наверное литературы
снобизма (идитынах) крики панаехали тут всякие дуры
всякие всякие

целую тебя за ушком

в избушке между кладбищем и небом целую то кладбищем то небом
то есениным то женщиной сороколетней
летней

трогаю мну обдираюсь ботвою до крови
типа дайте мне грантса дайте водочки и любови
слова нет – остаётся твоё тело

тёплое и страшное

за окном светает от неактуального снега

крохотное небо назывные буквы
подсадила мама кума на копейку
посчитаешь – сдохнешь от любви и муки
но читают в хате по солдату швейку
но читают в хате кружевные окна
умирая нежно от красивых сук
хавает ребёнок у родного голубя
из трёхпалых резаных/
тёмно синих рук

не ходи никуда с той
то вот с этой а может стой

здесь возьмут алтын за постой
там спалят как сухостой

не ходи никуда ага
над тобою вода в три дождя

мир и круг состоит из теней
говори что сгоришь с ней

до воды три звезды агу
нас пасёт на своём лугу

растворишься в её кислоте
по звезде, дорогой, по звезде

не ходи по воде агы
из которой наружу дым

из которой твои следы
смотрят вверх

как когда и
ты

смерть на меня в просвет
смотрит рыбак из лунки
верит что клёва нет
и достаёт из сумки

три пузыря по сорок
это не дни а бабы
смерть и рыбак заметят
в смысле не будут рады

по донышку теплотрассы
ходят за светом люди
скоро придёт любовь
и рыбака зарубит

будет по рыбе солнце
будет за лункой слово
то ли любимая блярва
то ли для смертных вобла

хиляй до хаты паузы не будет
дыхание о горле позабудет
в глазницы входит ржавый мёртвый смех
бьют спирт два горла
за себя за всех

хиляй до хаты Бога может нету
дыхание охочее до свету
меняет свет меняет языки
стоящему у земляной
строки

у самого порога вертикально
склонился кто-то полюбил орально
и похилял до хаты небесами
остался хрупкий спирт
между зубами

и вид как будто тот который нет
развёл крыла хиляет типа свет
где не земля а чёрные родные
пьют спирт вослед
со всем совсем
живые

соскучился по снегу и лепечет
обратное всё свету милый птенчик
не говоря летит на север на свету
он призывает всех волков не плечи
на славу что и значит на беду

мне скучен брат мой брат мне отвечает
то падает то на письме растает
скворчит и пробивается сквозь плечи
что ж всякий неолег бывает вещим
смотри как свет уносит мимо вещи

он не убьёт нас – только искалечит
он искалечит это только – птенчик
летит на север пьяный как язык
летишь лети пернатый
тёплый вжик