Альберт Александров - Такси поэта

Не унывай отторгнутый церквью,
Ты не монах, твой путь не простой,
Если по жизни идёш ты с любовью,
Значит ты с Богом, значит пророк.

Привнесена из Византии,
Киевским князем вера на Русь.
Он убил брата, кровность нарушил,
Чем опорочил себя и семью.

И убегая от тех кого предал,
Наместником Бога бумагами став.
Разрушил культуру, положил начало,
Борьбе со смертями за трон и за власть.

Дело лихое, сильные мира,
Возводят вершения конусом вверх,
Шаром стяжали волхвы с ними ведьмы,
Свобода на вече,
Людям с богами отдана честь.

Жертвам в писании нет наложили,
И полились реки крови и слёз.
Бьются за веру не признавая,
Ни древних пророков, не их Богов.

Родом из чащи, ветра с дождями,
Приходят как прежде ведуньи, волхвы.
Они не стяжают за деньги, за веру,
Они живут в мире и пишут стихи.

Понятны их чувства и знания древних,
Сносят с планеты леса и сады.
Те кто за веру и с верой за златом,
Копают и бурят тело Земли.

Кто правит балом? Вряд ли святые,
Теперь Украина, где Русь была.
Расколы в церквях, везде пирамиды,
Казенщина съела от бога попа.

Лжедемократия плесенью пахнет,
Нет уважения к старшим лишь страх,
Навязан от неба, что под сомнением,
Небо и знание не ведает страх.

От трусости храмы валгалы пустуют,
И льётся рекой алая кровь.
Ведьмы исчезнут с волхвами когда то,
Тогда то уж точно,
Никто на Земле никого не спасёт.

Мир живший мёртвой красотой,
Ты расцветаешь, ты весь в прошлом,
Скульптуры памятников бронзы,
Букеты ярко мёртвых роз.

Гербарии сухих скилетов листьев,
Страницы книг – консервы мыслей…

Живших слов,
Да мир ужасен смертью,
Всё ж,
Он оживает, бывший, тленный
Из оков.
Гримассой впечатлений,
Искажённых словом,
Пронзает пустоту души,
Толкает иль отталкивает,
Жив.
Собой манит,
Он отстранённостью творит,
Собой вершит,
Магически пленит,
Хоть сух и осыпаясь,
Покой душе измученной дарИт.

Ах это было, будет так – же по другому,
Спираль – уволь какая чушь.
Скилет с оторванными позвонками,
Раскрашен фосфором из бывших душ.

О чудо, ново, мироздание, космос,
Не вянут кладбища венки.
Из крупных свежих на могилах ягод,
Компот не варит новый жизнь.

Но перевёрнуты страницы,
Умом, душой и сердцем воскресив,
Живут в нас прожитые мысли,
Цветут погибшие, сушёные цветы.

Насмешка сильных либо чудо,
Кому как в жизни повезёт,
И скрипы от венков терзают,
А в душах новый свет мерцает,
Тюльпан иль роза расцветает,
Иль сыплет времени песок.

Одним мы дышим – в выдохе бессмертие,
Хотя вдыхаем чью то жизнь.
И переварено, забыто,
А на картине лист застыл.

Творение чьё то разум, чувства,
Пока живём – вокруг тепло.
Но хладны стены на погосте,
Копаем ямы размер ростом,
Венки из мёртвых роз плетём.

Награда жизни или мука,
Вояют фильмы, в нотах звук.
Мотивы скрипкой оживают,
Подруги парой не скучают,
Счёта по полной предъявляют,
Под руку по судьбе гуляют,
Прошедшими цветами украшают,
То жизнь и смерть творят вокруг.

Птица в клетке покорна, жива,
Она выросла там родилась.
Смотрит преданным зверем в глаза,
Не поёт и не может летать.

Растворяясь во взгляде души,
Проникаю в её существо,
Ветерок там и шелест листвы,
Распустился прекрасный цветок.

Многогоцветен цветок в лепестках,
Отрываются боль пережив,
Сокращается временем жизнь,
Источает цветок аромат.

Разбросав на луга камни все,
Из которых воздвигли мне склеп,
Собираю запреты презрев,
Воздвигаю из склепа дворец.

Хватит ли у цветка лепестков?
А каменья дворца тяжелы,
Как полёту её научить,
Дверцы клетки для птицы открыть?