Елена Федорова - Любовь моя. Пьесы в стихах

С этого дня у него никогда больше не было кровотечений. Зато возник неподдельный интерес к целительству, который Казанова много раз потом применял на практике, расширяя год от года свои познания в медицине.

Колдунья не только вылечила его недуг, но и пробудила заложенные от природы способности. Казанова очень быстро догнал и перегнал по развитию своих сверстников, продвинулся в изучении музыки, в математике, основах стихосложения и особенно латыни. Он обладал феноменальной памятью и с удовольствием заучивал наизусть поэму «Неистовый Роланд» итальянского поэта Ариосто и стихи Горация.

К шестнадцати годам он самостоятельно изучил право и, наставляемый аббатом Гоцци, решил принять духовный сан. Но…

Из семинарии его исключили за любовь к похождениям, которые принесли ему первые разочарования. Казанова перестал верить женщинам, воспринимать их всерьез. Он пришел к выводу, что любовь – это игра, в которой выигрывает тот, кто ставит на верную карту. Не нужно соблазнять недоступных красавиц, нужно ухаживать за теми, которые сами проявляют интерес и жаждут быть соблазненными.

Казанова не умел долго огрчаться. Потерпев поражение, он убеждал себя, что такова воля судьбы – fata viam inveniunt. Он ждал, когда Фортуна улыбнется ему. Фортнуна – женщина, а он – великий соблазнитель, играющий по ее правилам. Закрывается одна дверь, открывается другая.

Выгнали из семинарии, приняли на службу к кардиналу Аквавива. Но и там Джакомо надолго не задержался. Желание увидеть мир заставило его скитаться по свету, мастерски перевоплощаясь то в аббата, то в лекаря, то в игрока, то в чернокнижника, то в дипломата. Джакомо ловко завязывал и распутывал любовные и деловые интриги, исколесил всю Италию, побывал в Риме, Неаполе, Константинополе, когда же он вернулся обратно в родную Венецию, то был обвинен в богохульстве и заключен в тюрьму Пьомбо.

Венецианцы называли это страшное место «свинцовой» тюрьмой. Все знали, что из Пьомбо выхода нет. Тот, кто попал туда, обречен на пожизненное заключение. Но Казанова не желал так глупо заканчивать жизнь. Он верил, что судьба готовит для него множество сюрпризов, и колесо Фортуны еще повернется в нужном направлении. Главное – выбраться из Пьомбо. Выбраться, во что бы то ни стало… И он выбрался.

Казанова стал единственным человеком, который не только совершил неслыханный по дерзости побег из Пьомбо через разобранную кровлю, но еще и увел с собой заключенного из соседней камеры священника Бальби.

Дерзкий побег сделал Казанову знаменитым и открыл для него двери дворянских особняков и королевских дворцов Европы. С 1756 года началось триумфальное шествие Казановы. Во Франции он был принят в высшем свете в качестве мага и астролога, соперничал с графом Калиостро, и ловко обращал в золото человеческую доверчивость.

В Берлине Фридрих Великий предложил Казанове должность начальника кадетского корпуса. Но Казанова не захотел надолго оставаться в этой стране. Его влекла вперед жажда открытий. Ему хотелось покорить весь мир.

В Санкт-Петербурге Казанова был принят Екатериной Второй, беседовал с Суворовым. В Варшаве был обласкан Понятовским. Но не смог надолго задержаться в Польше из-за дуэли с генералом Браницким.

В поисках богатства и успеха Казанова объездил Австрию, Германию, Швейцарию, Францию, Голландию, Италию, встречался с Руссо и Вольтером, пережил несчетное количество любовных приключений, дрался на дуэлях на шпагах и пистолетах, был солдатом, музыкантом, поэтом, даже числился тайным агентом инквизиции.

Несмотря на авантюры и приключения, Казанова находил время для мемуаров, которых осталось бесчисленное множество. Кроме них – более тридцати литературных, философских и политических трудов, а так же перевод «Илиады» Гомера.

В 1775 году, через девятнадцать лет после побега из Пьомбо, Казанове позволили вернуться в родную Венецию. Но радость оказалась недолгой. В 1783 году ему вновь пришлось покинуть любимый город, на этот раз уже навсегда, из-за скандала, разразившегося после выхода его сатирического романа «Ne donna ne amore» – «Ни женщин, ни любви».

На этот раз Фортуна изменила великому соблазнителю. Второе изгнание радости Казанове не принесло. Постаревший авантюрист был уже никому не нужен.

«Мы – мельчайшие частицы в этом мире, где смешались добро и зло. Нам должно жить днем сегодняшним, делать то, что будет выгодно сегодня, ибо чутье наше не ошибается,» – написал позднее в мемуарах Казанова. Он понимал, что галантный восемнадцатый век, век сиюминутной любви и метко сказанного слова подходит к концу. А вместе с ним заканчивается и его время. На сцене жизни новые герои.