Олег Шах - Думай об этом чаще. Сборник стихов

В честь рождения бабушкина дня,

Будто табор, с плясками и песнями,

Шумная до одури родня.

И казалось нет того чудеснее,

Чем матрасы по полу гуртом

Расстилать армейскими порядками,

И, накрывшись шубой, спать вальтом,

Обнимаясь с сестринскими пятками.

Утром кренделя и куличи

Маслом не спеша под чай намазывать,

И про то, как немец получил,

Деда заставлять себе рассказывать.

Правда дед не очень про войну,

Всё хитрил шутя о ней уклончиво…

Так мне говорил: – «Ну, слушай, внук.

Началась война, а дальше кончилась.

Так же быстро, как и куличи,

Блинчики, сметана и оладушки.»…

Помню как трещал огонь в печи

У ушедших дедушки и бабушки.

Бросить всё, да уехать в глухую деревню, что ль,

Чтоб с концами концы, ну, хоть как-то, ещё свести.

Развести тараканов, мышей, пауков и моль,

Геморрой и пупочную грыжу приобрести.

На доярке жениться, вкушать молоко и кровь,

Запах сена пьянящий и злобный навоза дух.

Ну, подумаешь, пахнет скотиной моя любовь,

За то, с дому уходит, как только кричит петух.

На околицу выйдешь, хмельные продрав глаза,

За сараем, где свиньи, копает червей сосед —

На рыбалку- кричит- пойдёшь? Ну, а че, я – за!

И до позднего вечера мой потеряют след.

Оттянулся с душой, на кашлял на флакончик грош,

Не Versace тебе не нужны, ни nivea мan —

Был бы ватничек в зиму, да пара в шкафу галош.

Так, на всякий пожарный, лежали худым взамен.

Красотища, да только вот, что мне таить греха —

На край света умчись, во глубины других планет,

Но и там будет нужно усердно грунты пахать.

Хорошо, как известно где нас, и в помине нет.

Когда-нибудь на небе загрустив,

Соскучившись по жизненным порокам,

Я сколочу веселый коллектив

И дам большой концерт земного рока.

Ударными взъерошу рай и ад

И, выдавив гитарой сольник лучший,

Пускай всего на миг верну назад

Ушедшие в века тела и души.

На музыку и шум из тьмы глухой

Придут и отожгут на всю катушку

С восставшими из ада Юра Хой

И Витя, сжав ладонь, споёт «Кукушку».

Кобейн примчится струнами звеня,

Добавив ощущений звуком острых,

Который раз порадовав меня,

Как делал это в давних девяностых.

Тоска пройдёт и канет в лету грусть,

Когда-то знаю быть тому, поверьте.

Нет жизни после смерти, ну и пусть,

Ведь главное – нет смерти после смерти.

Моё счастье имеет обыденный тип строения —

Неказисто на вид, если бегло окинуть взглядом

И всегда, а не часто зависит от настроения

Тех, кто может быть счастлив шагая со мною рядом,

Не имеет размеров охвата своей окружности —

С ним при сборке не могут возникнуть большие сложности…

Моё счастье надежно скрепляет фундамент нужности

И не битой на части обычной любить возможности.

Не из сказок оно, не из снов, не мечтами мнимое,

Не такое, каким за меня и кому-то кажется…

Моё счастье одним только мной и во мне хранимое,

Оно здесь и сейчас и ни с чем остальным не вяжется.

Не зависит от веяний моды, воды течения

В нём, как будто с завода, есть номер вин-код и серия.

Моё счастье, как впрочем и в целом его значение,

Состоит из того, во что искренне свято верю я.

Сено лежит скирдами —

Не отыскать иголку.

В том, что придет с годами,

Будет не много толку.

Время составит смету,

Выкатит счёт к оплате,

Да в голове просвета,

Чтоб оплатить не хватит.

Выползет ум наружу,

Мудрости слыша шёпот,

Тот, что вчера был нужен,

Не пригодится опыт.

Ложкой не став к обеду,

В жажду воды глотками,

Мягким на камне пледом,

Искрой блеснёт и канет.

Пепел падет от вспышек

Ясным на всё ответом —

Меньше не станет шишек,

Ломаных дров и веток.

Жизнь пролетит со спешкой,

Память узоры вышьет.

Глянешь вокруг с усмешкой —

Всякий иголку ищет.

Мыслей бесполезное мерцание,

Ложное реалий восприятие

Между горькой правды отрицанием

И её смиренного принятия.

Жёсткой не удобной, сердце колющей,

Патовой, как акт самосожжения,

Волком изнутри в бессилии воющей,

Полное сулящей поражение.

Взглядов твердь и жизнь саму меняющей,

Ломящейся в дверь, как гость непрошеный,

Скорой, словно поезд догоняющий,

Труп на рельсах, заживо подкошенный.

Замерший с гримасой восклицания,

От частей души в себе изъятия