Евгений Вермут - Поэзия сломанной души. Безвременные стихи

Гектары подземных пустот,
Незаполняемых Светом,
Который железом ворот
Поделен на ТОТ и на ЭТОТ.

Неотвратимость судьбы,
Помилований не бывает,
Ведь тот, кто сбивает гробы,
Их тоже потом заселяет.

1997г.

(В. И. Шпилевскому)

Чертит мир, хвостом сверкая,
Ярким пламенем горит,
Постепенно угасая,
Человек-метеорит.
Миллионы поколений
Льется вечный звездный дождь,
Находя успокоенье
В тишине «крестовых» рощ.

Обрывая с прошлым нити
И сжигая все мосты,
Мы несемся по орбите
Центра нашей суеты.
Мы вращаемся по кругу
Мелких распрей и забот,
Забывая только другу
Позвонить который год.
Нас обоих разбросало
По листкам календаря,
С потрохами засосала
Быта черная дыра.
В четырех закрылись стенах
От людей и от жары,
Превращаясь постепенно
В параллельные миры.
Век престижности и чванства,
Мелкочастнический мир,
Безвоздушное пространство
Тихих замкнутых квартир…
Мы зарылись в свои норы
И теперь, как ни крути,
Повстречаемся не скоро,
Да и то не во плоти.
Бег с работы на работу,
За вином в универсам,
По врачам и на охоту,
Просто так и по делам.
Бесконтактные соседи
И контактный телефон…
Алкоголик дядя Федя
Возглавляет марафон.
Он такой же реактивный,
Сумасшедший, как и ты,
Супер-гипер-сверхактивный,
Пробивной до хрипоты.
Лаптем щи вовсю хлебая
И правительство кляня,
Неприступен, как любая
Современная семья.
Тут и там мелькают ноги,
Задыхаемся в пути,
Кислорода б нам немного.
Эй, Виталик, погоди!
Задержись и погляди-ка
Друг, ведь ты же не слепой,
Как слились мы все с безликой
Серой будничной толпой.
Вспомни время золотое
Вдохновений и потерь.
Пусть зовут его «застоем»,
Только этому не верь.
Из родительского дома
Совершили мы прыжок
К взрослой жизни незнакомой,
Не присев на «посошок».
Может, зря мы так спешили
Что-то в жизни совершить.
Мы, ведь, так и не прожили,
Просто нам не дали жить
Те паршивенькие глазки
Партократа и брюзги
С красной книжкою под «маской»,
Там, где быть должны мозги.

Мы вращаемся по кругу
Недоношенных идей,
Удаляясь друг от друга,
Отдаляясь от людей.
Все пути назад закрыты,
За собой сожгли мосты.
Жаль, не сходятся орбиты
Центра нашей суеты.

1997г.

Под мерный звук Кремлевских перезвонов,
В нестроевой разграбленной стране
Заткнутых ртов и попранных законов,
Мы о любви мечтали при луне.
Порой нас до зубов вооружали
В обмен на «ум», на «совесть» и на «честь»,
Но, как бы нас тогда ни унижали,
Мы все же знали – счастье где-то есть.
Давно уж нет «гнусавого кумира»,
Забыты те глухие времена,
Когда толпой кричали мы о мире,
Хотя внутри у нас была война.
Не слышен бой торжественных Курантов,
Разделена страна на «сектора»…
То тут, то там остатки демонстрантов
Орут, что хочешь, только ни «Ура!»
«Долой косых, чужих долой с базаров!
Даешь бесплатный кров и колбасу!» —
Вопят они, воняя перегаром
И грязным пальцем роются в носу.
Сейчас в ходу духовные мутанты —
Любая фраза, лозунг…
Только вновь
Никто из них не держит транспаранта
Из пары слов: «Да здравствует любовь!»
Нас времена не тронули иные,
Кем были, тем и есть, о чем жалеть,
Вот только нервы, некогда стальные,
Вдруг отчего-то начали ржаветь.

1997г.

Как-то раз гулял я, воздухом дыша,
Время убивая, шел я не спеша,
Брел, себе, по лужам раннею весной
И забрел случайно в старый дом родной.
В старом-старом доме много старых лиц.
Замелькала память шелестом страниц…
И на лавку сел я, грусти не тая —
Золотое детство вспоминаю я.
Сказочные замки, башни в облаках,
Там синица в небе, а журавль в руках.
Мир волшебных сказок и великих дел,
Был бы под рукою уголь или мел.
Сколько изрисовано было этих стен,
Сколько было содрано об асфальт колен…
Вновь у белой стенки я стою с углем.
Мир, такой огромный, в кулаке моем.
Детство золотое…
Золотое ли?
Телом постарели, в сердце сберегли.
Был таким далеким двадцать первый век…
Вырос в ЧЕЛОВЕКА микрочеловек.
Но не тот, что раньше, к жизни интерес.
Где же это время будущих чудес?
Блеском удивленья не горят глаза.
Где же ты, Варвара-длинная коса?
Не гремит костями дедушка Кащей,
На полях не встретишь Трех Богатырей,
Не летает в ступе страшная Яга,
Рек молочных нет, из камня берега.
Старенькая книжка, первый мой «сезам»,
Что читала на ночь лучшая из мам,
Щеку согревало теплое плечо,
Замирало сердце: – Мам, давай еще.
Затаив дыханье, сказки слушал я
Про края иные, дивные края.
В тридевятом царстве сам я обитал,
На ковре летучем по небу летал…
Сколько нас наивных стриженых голов
Ожидало в детстве Алых парусов,
Но приплыл корабль и принес нам боль,
И увез одну, лишь, девушку Ассоль.
Бабушка Тортилла, твой подарок зол —
Драгоценный ключик, жаль, не подошел.
В люди мы не вышли, но один нахал
Кое-как отмычкой дверь расковырял.
С той поры он гордо ходит королем
Замок приобрел он вместе с кораблем,
Каждый год лечиться ездит за моря,
А на страже замка – Три Богатыря.
Детство золотое, мой дремучий лес,
Все еще в тебе я, но не жду чудес
От, уже далекой, призрачной страны…
Отвздыхались грезы, отоснились сны.
Миражом проплыли, словно облака,
Берега кисельные, реки молока…
Где царит реальность, места нет мечте,
Здесь мечты другие, но уже не те.
Сказочные замки ветром унесло,
Замиранье в сердце в боль переросло,
И смеясь над нами в голубой дали,
Преспокойно кружат в небе журавли.