Евгений Вермут - Поэзия сломанной души. Безвременные стихи

Не говорю с укоризной,
Не восклицаю: – ХВАЛА!
Много дала мне Отчизна,
Но еще больше взяла.

Стать бы сейчас октябренком,
Милым и кротким ягненком.
Я бы со всеми дружил…
Жаль, что по-волчьи завыл.

Стать бы сейчас пионером.
Я бы для всех был примером.
Только скажи: – Будь готов!…
Жаль, что уже нездоров.

Стать бы сейчас комсомольцем.
Я бы на фронт – добровольцем.
Там мне и слава и честь…
Жаль, что война уже здесь.

Стать бы сейчас коммунистом,
Знатным рабочим-марксистом.
Вахты, почины, подряд…
Жаль, что заводы стоят.

Втоптаны честные жизни,
Сброд из болот подняла:
Много дала ты, Отчизна,
Но еще больше взяла.

1996г.

Край над халмамі,
Хаты з бусламі,
Дзіўныя вочы блакітных азёр,
Пушчы, дубровы —
Шматкаляровы
Нацыянальны складаюць узор.

Верым, што будуць
Шчаслівымі людзі,
Шчырыя людзі адзінай сям'і.
Да чалавека
Ўсе мы адвека
Дзеці сваёй беларускай зямлі!

1996г.

Нас учили много хлопать,
Нас учили горло драть,
Нас учили дырки штопать,
Нас учили долго ждать,
Нас учили песнопенью,
Нас учили тесноте,
Нас учили нетерпенью,
Нас учили слепоте.

Научили ненавидеть,
Научили враждовать,
Научили слез не видеть,
Научили убивать,
Научили нестесняться,
Научили голодать,
Научили напиваться,
Научили воровать.

Разучили нас стремленью,
Разучили доброте,
Разучили вдохновенью,
Разучили красоте,
Разучили удивляться,
Разучили быть детьми,
Разучили улыбаться,
Разучили быть ЛЮДЬМИ.

1996г.

Не от болезней и не от голода
Рано я чувствовать начал усталость.
Мне сократили до времени молодость,
Вряд ли продлится долго и старость.
Сколько еще новой жизни отмеряно
Нынешне-бывшим бомжам и талантам?
То, что имел, безвозвратно утеряно.
В собственном доме я стал эмигрантом…

1996г.

Дочка на кухне «дежурит» весь день,
Ей в холодильнике рыться не лень.
Дочь, – говорю, – ничего же там нет,
Ты перестань туда лезть, как в буфет.
Это не грядка, не огород
И колбаса там, увы, не растет.
Выпей пока что стакан молока…
– Папа, а там не осталось сырка?
Помнишь, ходили с тобой в магазин,
Ты мне сырок покупал там один.
– Дочка, его ты доела вчера,
Пей молоко, скоро спать нам пора.
…Кончился день.
Давно уже ночь.
Дремлет в постели голодная дочь.
Я все ворочаюсь.
Мне не до сна.
Я-то, смирюсь.
Потерплю.
А она?

1996г.

Я ненавижу тех, с кем выпиваю
И в то же время склонен уважать.
Через вино я душу изливаю,
Чтоб не пришлось потом ее рожать.
Ее и нерожденную загнали,
В зародыше сумели растоптать.
Земного рая мне уж не застать
И в небеса в торжественном финале
Из тела будет некому взлетать.

1996г.

Существовала когда-то страна,
Славилась в мире порядком она,
Каждый из граждан в ней знал свою роль.
Правил страной справедливый король.
И для людей это был общий дом,
Между собою все ладили в нем.
Был человек там, как в кладке – кирпич,
Но укрепить его взялся Ильич.
Употребив весь горячий свой пыл,
Все кирпичи, как один, заменил.
Что он наделает, кто ж его знал:
Был дом кирпичный – карточным стал.
Глянуть на домик нельзя без слезы:
Снизу шестерки, сверху тузы,
Посередине какой-то валет…
Дом продержался семьдесят лет.
Часто чинился, да что из того,
Влево и вправо качало его,
Он накренился, прогнил и осел,
И наконец-то «отшелестел».
…Ходит по «броду» с шестеркою туз,
Он постарел и изрядно загруз.
Пряча за поясом свой пистолет,
С дамою важно шагает валет.
Семеро пашут, восемь гудят,
Девять сажают, а десять сидят.
Делай, что хочешь, друг в друга пали —
Нынче на улицах все короли.