Берта Рокавилли - Gospels. Стихи

Неужели невстреча? Одной мне гореть
В фейерверке, вернувшем весну?
Я хотела б во сне на тебя посмотреть,
Да которую ночь не усну.

Неужели я вновь задыхаюсь в страстях,
Так смирение не обретя,
А желанный глаза, что призывно блестят,
Не заметит, так близко пройдя?

Но натура моя не желает принять
Пораженье. В огне голова,
И надежду мою у меня не отнять —
Я надеюсь и этим жива.

Я не ждала чудес, и мне казалось,
Погас мой Аустерлиц, и тьма – для сов,
Но средь даров Твоих осенних оказалась
Отнюдь не безответная любовь.

А что герой, поправший всех драконов,
Так и не смог преодолеть барьер
Меж нами – это, видимо, каноны
Орнамента любви из высших сфер.

И взгляд его улыбчивый встречая,
Я чувствую, как солнце льет лучи
На жизнь мою, уходят в ночь печали —
Прекрасна осень! Грусть моя, молчи!

Моя вчерашняя уверенность
Сошла тихонечко на нет.
То хвост кармический, наверное,
Что тянется сквозь дымку лет.

От колеса сансары страшного
Никто нас не освободит:
Опять томит влюбленность зряшная
И жажда прежняя томит.

Как в ранней юности, сомнения:
Тебя встречая на пути,
Не совладав никак с волнением,
Спешу скорее в тень уйти.

Меж нами искра проскочившая
Воспламенила лишь меня,
И, ничего не позабывшая,
Я знаю – это западня.

Не я – судьбы моей веление
Всю эту карусель кружит.
Один есть путь преодоления:
Мне нужно это пережить.

Я пыталась прочесть, я пыталась понять
И по книге И-цзын, и по рунам,
Скоро ль ясный мой сокол полюбит меня,
Скоро ль трону я нежные струны

Одинокой ранимой и чуткой души.
Но гаданья ответили сухо:
Философствуй, молись, никуда не спеши,
Совершенствуйся телом и духом.

Меня пригнал к тебе насильно
Судьбы стремительный поток.
Я полагала, стала сильной,
Я полагала, что истек

Срок давности двадцатилетний
Вины, которой не избыть,
Но та любовь придет последней,
Чтоб за былое отомстить.

И скептики пошутят грубо:
Любовь! Подумаешь, беда!
А я теперь, кусая губы,
Страдаю так, как ты тогда.

Нет срока давности. Бездонна
Потребность сердца так любить,
Чтоб вместе – до Армагеддона
И даже после – вместе быть.

Ноябрь, стенокардия и невроз —
Сомнительна и странна радость эта,
Сквозь слякоть видеть рай, гирлянды роз
И льющие с небес потоки света,

Хотя туман, почти не видно дня,
Лишь пятна яркие горят рябины красной,
И ты с улыбкой смотришь на меня…
Остановись, мгновенье, ты прекрасно!

Адам искал простых решений —
Идейку подал сатана,
Что этот мир несовершенен
И жизнь страдания полна.

И пышно расцвела доктрина
В Европе, на Руси, у Будд —
Что наш монах, что их, скотина,
Нисколько Божий мир не чтут.

И отрекаясь от желаний,
В нирвану всей душой стремясь
Путем сомнительных камланий,
Себя бичуя и постясь,

Тварь безобразно оскорбляет
Творца, Создателя всего:
Не только воздух потребляет,
Но и не любит ничего!

Он говорит, собой довольный:
«Сей мир не ставлю я ни в грош,
Уйду в нирвану, где не больно.
Мне мир Твой, Боже, нехорош».

Последняя любовь волной накрыла,
А первая случилась так давно,
Что меж сегодняшним и тем, что было,
Знак равенства поставить не дано.

Однако он, герой из грез девичьих,
Явился мне теперь совсем седым,
И что я стану делать с этой притчей,
Как одолеть костра былого дым?

Недаром люди представляли вечность
Кусающей себя за хвост змеей:
Я заглянула в бездну, в бесконечность.
Сегодня круг замкнулся, ангел мой.

Помоги мне, Рыбка Золотая,
Большего немыслимо желать:
Старость отодвинуть, зубы вставить,
Седогривого пегаса оседлать.

Один старинный приворот
Я повторяла ежегодно
Средь мандаринов и хлопот
И суеты предновогодней.