Мари Панар - Путь к Богу. Пандемониум

Он шел изнеможённый, ведомый на искупление надеждой,

Путь его тернистый в лоно Ада казался бесконечно долог…

Все глубже путник тонул в думах, ощущая себя невеждой,

Пытался вспомнить карту Ада и имя следующего стража,

Боясь быть встреченным на границе неприступной враждой!

Там те, кто в гневе пронзил сердце «брата» по рукоять ножа.

И, подходя к Стигийским болотам, завидел в топях бунтарей,

За буйством коих наблюдал Флегий с захудалого челна…

Царь – сын Ареса, за гнев был свергнут в Ад. Средь дикарей

Завидев странника, он окинул его уличительным взглядом.

Некогда царь – теперь демон меж гневных «зверей».

Опустив глаза, врач вспомнил все грехи, проходя рядом

С пугающей фигурой яростного смотрителя пятого круга.

Был злобным криком оглашен, и окроплен слюны ядом:

«Я – Флегий, верный всевластного в Аду Диавола слуга!

Как смеешь ты, – пришлый, бродить в моих владениях?

Неужто позабыл ты все грехи и требуется тебе услуга?

И, столь смел ты в дерзновенных поползновениях?

Я чувствую нутром, – ничтожный дух не знает раскаяния.

Иль твоя греховность вовсе не порок в твоих видениях?!

Иль душонка твоя испачканная не жаждет покаяния

Пред Богом, что когда-то низверг и нас без жалости в Ад,

Испытывая на падших серафимах кары воздаяния?

Здесь первый из восставших выстроил из Хаоса град,

Чьи стены возведены из человеческих костей,

Что держит и терзает души грешных без преград.

Тут собрались демоны и нечисть всех рангов и мастей,

Они лишь служат стражами кругов Ада и карателями,

Низвергнутые в Преисподнюю со всего света частей!

Заполнено собрание святотатцами и Бога предателями.

Лишь тех души пропущены могут быть в Пургаторий,

Кто в избавлении своем от греха признан старателями!

И лишь оттуда возможно достичь Элизиума территорий,

Где райское пристанище для преданных рабов Божьих.

Божий дом, описанный на страницах библейских историй,

Достижим соблюдением религиозных канонов строгих!».

Так молвил Флегиас – паромщик, злопыхающий гневом.

И, прознав приговор Миноса, принял лекаря на челнок,

Направив корму ее в сторону стен города Дита с ревом.

Несмотря на то, что облик Флегия был нестерпимо гадок, —

С ним в сравнение шла лишь его гнусная дерзость, —

С веслом старый демон топей был весьма ловок,

Отталкивая им со своего пути осужденных за леность,

Скрипел и скрежетал зубами с покосившейся гримасой,

Выражающей всю силу и мощь кары за гневность.

Паромщик двигал к обрыву ладью, навалившись массой

На веслище, нехотя исполняя указ судьи Миноса

О доставлении духа к краю болота, водоворотов полосой

Отделяющему Стигийские топи от прогнившего пирса,

Пристающего к стенам пламенеющего города Дита,

Ставшего для еретиков символом раскаяния и ужаса.

Наконец, «удостоился» призрак врача к фуриям визита.

Спустившись осторожно в подземелье – в шестое кольцо,

Сквозь узкий проход в месте, где стена была разбита.

Разбросанные возле валуны заменили крыльцо…

В потемках меж корявых ветвей вспыхнули глаза,

И медленно проявилось завораживающее красотой лицо.

Приближаясь в ночи, проявляло пучок змей вокруг образа,

Обвивающих лик и спадающих на плечи вместо волос.

С шипящими выпадами их пастей приближалась угроза!

Обвороженный путник застыл как вкопанный, услышав голос,

Обволакивающий гипнотическим мелосом сознание.

Огласил он, шепнув на ухо пришлому замысловатый вопрос:

«Я – Мегера, хочу знать, ты, человеческое создание,

Почему проник в чертог мой своенравно и нагло?

Иль жаждешь ты познать здесь истинное страдание?».

Прокричала эриния последнее слово, что слух обожгло,

И сверкнула в бешенстве клыков озверевшим оскалом.

Все же наказание ее бича духа доктора не постигло.

Лицо фурии в момент состарилось и исказилось гневом.

Услышав вердикт Миноса, издала оглушающий клич

И взмыла, рукокрылая, в непроглядную высь орлом.

Оттуда было слышно, как хлещет грешных с визгом ее бич.

И голоса ее сестер Алекто и Тисифоны доносились вблизи.

Проглядывались духи лжеучителей, поваленные навзничь,

Завязшие в пылающих могилах, что в густой грязи

Утоплены, черной и смрадной, в недрах шестого круга.

Те, кто ересь в массы нес, маются в раскаленной вязи…

Так путник преодолел свидание с фуриями в агонии испуга!