Марина Крутова - Женщина, которая поэт

Каждому нужен угол.
Место под солнцем. Дом.
В обществе пёстрых кукол
Веришь в него с трудом.
Чувствуешь – слишком лживый
Нынче пошёл народ:
Куклы хотят наживы.
Или же – кукловод?
Кто верховодит ими?
Кто назначает путь?
Все мы погрязли в гриме…
Сможем ли продохнуть?
Люди иной закваски —
Редкие типажи…
Где-то внутри, под маской,
Хочется просто жить:
Лишь отыскать бы где-то
Угол, обитель, кров…
Только кругла планета —
Нет у неё углов.

Сентябрит за окном кареглазая девочка Осень:
Золотые браслеты висят на запястьях ветвей
И звенят на ветру, на листву непохожие вовсе,
Наполняя дыхание ветра тоскою своей.

Только в платье льняном с каждым днём всё заметней прорехи —
Их пытается сшить по ночам белой ниткой звезда…
Осень смотрит устало на тёмные, мутные реки,
В них бросая монетки, чтоб снова вернуться сюда.

И опять сентябрит, и дождит, и слегка лихорадит,
И горит на кострах, словно ведьма в былые века…
Бесприютной душе затеряться легко в листопаде,
Пряча боль под зонтом и в объятиях дождевика.

Предрассветный туман нежно кутает Осени плечи,
Поклоняясь, как раб, сумасбродной своей госпоже…
Но, богатства раздав, ей платить за иллюзии нечем,
И прорехи души не зашить даже звёздам уже.

Собаки лают… Караван
Идёт по выбранной дороге.
Всё в этом шуме – сплетни, склоки —
Измелют жизни жернова.

Но каждый встречный пустобрёх
Находит повод, чтобы снова
Изречь своё собачье слово,
Застав погонщика врасплох.

Ведь шавке повод только дай:
Ещё заливистее брешет.
Но шум укоров и насмешек
Для каравана – просто лай.

И всех дворняжек голоса
Его с пути свернуть не смогут…
И молча смотрит на дорогу
Созвездие Большого Пса.

Светлого храма высокие своды,
Ладана запах, дрожащие свечи…
Здесь забываешь, откуда и кто ты,
Здесь понимаешь, кто истинно вечен.

Старых икон милосердные лица
Смотрят на душу – чисты, непредвзяты.
Им доверяешь и хочешь молиться,
Даже не зная слова и обряды.

Шёпот мирской различим еле-еле,
Губы молитву слагают чуть слышно…
Выйдешь из храма и станешь светлее,
Зная, что в сердце остался Всевышний.

Стальным дождём пронизан майский день,
Продрогший ветер стонет одичало…
Закрой глаза… И ощути сначала,
Как дышит закипевшая сирень.

Закрой глаза… И трепетной рукой
Твоих волос коснётся белый ветер.
А Млечный Путь сияющих соцветий
Под ноги ляжет звёздною рекой.

Закрой глаза, остановись, замри:
Поверь, в тебе живёт бескрайний космос.
И если ты его услышишь голос,
Он скажет: «Счастье у тебя внутри».

Осень стремится в объятия трепетных душ —
Хочет занять хоть немного тепла у людей.
И провожает глазами распахнутых луж
Тех, кто себя потерял в перекрестье дождей:

Тех, кто продрог в ожидании искренних чувств,
Тех, кто сумел на душе натянуть удила…
Город, как будто гнездо, обездолен и пуст;
Осени вновь не хватило людского тепла…

Дворник в потёртой фуфайке всю жизнь напролёт,
Шаркая тихо, метёт предрассветную мглу…
Осень его осторожно под руку возьмёт,
Чтоб прикоснуться к такому простому теплу.

Дождик уныло стучит по озябшей листве.
Ветер гуляет среди облетевших аллей…
Дворник, наверное, с истинным Богом в родстве —
Листья сгребает в охапки, чтоб стало теплей.

Крадётся зима, будто кошка, бесшумно,
В пушистые лапы убрав коготочки.
Снежинки ложатся накидкой ажурной,
И город искрится пушной оторочкой.

Ноябрь, словно серый трусливый мышонок,
Пугливо притих и не знает, где скрыться.
И смотрит на кошку, как заворожённый.
А кошка глядит на него, словно львица…