Михаил Лубянский - Прощай, страна чудес

Так прошёл год… и второй, и третий.

Многие Марькины ровесницы и даже девушки помоложе успели выйти замуж. А Марьку кавалеры всё так же обходили стороной.

Костя Овчаров отслужился и вернулся домой. В родной деревне он пробыл недолго. Вскоре он поступил на работу в городе и жил там, иногда по выходным приезжал к матери.

Однажды скрутовские жители услышали хорошую для них новость: районное начальство решило открыть у них в деревне продовольственный магазин.

Специального помещения для этого в деревне не было, и строить его никто не собирался. Обратились всем миром к Антониде Авдеевой: не согласится ли она разместить магазин в своём доме? Дом у неё по деревенским меркам просторный, и семья добропорядочная. А обязанности продавца вяла бы на себя Марька. Всё-таки грамотная, окончила семь классов.

Антонида на это предложение согласилась, а Марька взялась работать у себя на дому продавщицей.

Над входной дверью авдеевского дома укрепили вывеску с надписью: «Магазин». И ниже буквами помельче: «Рудничненский райпищеторг».

Просторную горницу разгородили на две части прилавком. Бóльшая часть, при входе, стала торговым залом для покупателей, а в меньшей, у задней стены, соорудили полки для товаров.

Марька в свежем белом халате проворно обслуживала публику. С народом она была вежлива, с гирями и весами не мухлевала и сдачу отсчитывала аккуратно. А слабоумная Лида, принаряженная, сидела в уголке рядом с сестрой и таращила глаза на посетителей.

Обитатели Скрутова и соседних деревень быстро оценили посланный им подарок судьбы. Теперь они были избавлены от необходимости ходить за покупками в районный центр. Дважды в неделю в магазин завозили всё необходимое.

Так Марька стала видным человеком в деревне: и продавцом, и завмагом одновременно. Её сразу зауважали.

Народ в магазине толпился с утра до вечера. Покупатели активно опустошали магазинные полки. Они раскупали хлеб и макароны, крупу и муку, сахар и соль. Бутылки со спиртным тоже не застаивались. Тут же, у столика в углу, мужики разливали по стаканам водку, торопливо выпивали и закусывали. Кроме местных в магазин заезжали и дальние люди. У коновязи перед домом постоянно можно было видеть две-три подводы.

Летом в Скрутово приехала партия геологов, чтобы бурить скважины в поисках чистой воды. Бурильщики поселились в вагончике на краю деревни. Воду для питья они брали из колодца, а за продуктами приходили в магазин.

Старший группы, молодой техник Жора, зашёл в магазин и разговорился с Марькой.

– Не скучно тебе жить здесь, в деревне? – спросил он её.

– Скучно, – призналась она, – но я привыкла.

– А со мной в город ты поехала бы? Поженимся и будем жить как все добрые люди.

– А почему бы и не поехать? – ответила она. – Если всё всерьёз и по-хорошему, то поеду.

Сговор состоялся. Но деревенские жители, узнав об этом, встревожились.

– Это что же получается? – забеспокоились они. – Увезёт он нашу Марьку к себе в город, а в магазине-то кто будет работать? Не так-то легко найти нового продавца. Мало кто на это согласится. Заглохнет наш магазинчик!

Нужно было что-то делать. Деревенские парни начали подзуживать Жору:

– А известно ли тебе, мил человек, что наша Марька – тысячница?

– Это как? – заинтересовался Жора. – Она что, надоила тысячу литров молока? Или намолотила тысячу пудов зерна?

– Да нет, – объяснили ему. – Тут дело совсем другое!

– Вот оно что, – заметно огорчился Жора. – Действительно, мама у неё шельма. Да ведь не с мамой мне жить, а с дочерью. А она ни в чём не виновата.

– Конечно, не виновата, – не унимались острословы. Особенно усердствовали друзья Кости Овчарова, не забывшие нанесённую ему обиду.

– А ты заметил, что правый глаз у неё косит? Она же им ничего не видит. И на одно ухо она глухая. И операцию она ещё в детстве перенесла такую, деликатного свойства. Ей детей рожать нельзя. Из-за этого её и замуж никто не взял!

Скрутовские сплетники сделали своё чёрное дело. Ходить в магазин геолог Жора перестал.

Авдеиху с годами всё сильнее мучили угрызения совести.

«Что я наделала! – горько каялась она. – Польстилась на чужие деньги, заработала себе дурную славу и испортила дочери жизнь. У её ровесниц дети уже пошли в школу, а она засиделась в девках!»

Марьке она сказала:

– Я вот что придумала. Давай купим себе дом в городе. Денег у нас теперь достаточно. А свой продадим».

– Давай, мама, – охотно согласилась Марька.