Владимир Старцев-Фомин - Что вам расскажет арестант

«Я заклинаю Богом, – он восклицал, – живым,
Скажи нам, Ты ли есть Христос, Сын Бога?»
И Ты ему ответил: «Ты так говоришь,
А я могу сказать вам всем не много.

Я ныне вот, что сказываю вам:
Что Сына Человеческого вы узрите отныне
С Богом Отцом сидящим одесную в небесах,
И сыщете пути к Отцу вы в Этом Сыне».

И первосвященник в гневе закричал,
Своею злостью, поднимая силы ада:
«Он богохульствует!» – и разодрал одежды он свои, —
«Все ль слышали? Каких свидетелей ещë нам надо?»

И все в совете иудейском будто бы сошли с ума:
Кричали, руки воздымали в злобе и хуленье;
«Повинен смерти!» «Смерть!» «Да смерть Ему!» —
В таком они сошлись едином мненье.

Тогда плевали многие из них в Твоë лицо,
Другие ударяли по Твоим ланитам,
Смеялись: «Угадай, кто бьëт Тебя сейчас?»
«Царь Иудеи, хорошо ли быть Тебе избитым?»

Кривлялись и не видели, не знали, Бог Отец,
Здесь в существе с Тобой едином,
На это всë взирал теперь с небес
И видел всë, что происходит с Сыном.

И, насмеявшись, утром провели они совет,
Решив на смерть предать сегодня до заката,
Тебя, но прежде же в преторию отвесть,
Представив дело к утверждению Пилата.

И было утро, а Тебя по улицам вели,
Где собирались иудеев вереницы,
И вот к наместнику из Рима все к вратам пришли,
И там стояли, чтобы им не оскверниться.

«В чëм обвиняется Сей Человек?» —
Спросил Пилат, сам выйдя к иудеям;
Они сказали: «Разве ж мы привели б Его сюда,
Когда Он не был бы злодеем?»

Пилат сказал им: «В вашей здесь земле
Вам отдал кесарь в руки тоже власти нити,
Виновен если Этот Человек,
Его возьмите вы и по закону вашему судите»

В жестокости и злобе все, упорствуя своей,
Пилату иудеи тут говорят лукаво:
«Без разрешенья власти кесаря мы ведь никого
Предать на смерть, к несчастью, не имеем права»

Тогда Пилат опять в преторию вошëл;
Тебя призвав к себе, о чëт-то мысля, сходу
Тебя спросил: «Ты Царь Иудейский, говори,
Что сделал Ты такое своему народу?»

Ему Ты отвечал, что Царство есть Твоë
От мира не сего, и Твоë Царство не отсюда;
В том не найдя вины, к народу вышел вновь Пилат,
Где больше собралось из иудеев люда.

Пилат искал возможность отпустить Тебя;
«Вины не нахожу в Нëм, – так сказал Пилат им, —
Хотите ли Его я отпущу?» Но закричал народ:
«Распни Его!» «Да быть Ему распятым!»

«Чтоб я на пасху отпускал вам одного, —
У вас же это есть такой обычай!» —
Им говорил Пилат; «Варавву, Варавву отпусти!» —
Они вопили и своих не видели обличий.

«Мы от отцов своих всегда имели наш закон,
И судим мы в порядке всех едином! —
Кричали, – и да будет предан смерти Он,
И ты Варавву лучше отпусти нам!»

Тогда Тебя он взял и бить Тебя велел, Пилат,
И воины сплели венец из тëрна
И возложили тот венец на голову Твою,
А Ты мучения Свои сносил покорно.

Смеялись воины: «Радуйся, Иудейский Царь!»
И они снова по ланитам Тебя били,
Одели в багряницу, и Ты уже в их воле был,
А силы были все небесные в бессилье.

Пошëл опять к народу иудейскому Пилат,
И Тебя вывел к ним в венце и багрянице,
Сказал: «Вот без вины Сей Человек!» «Распни Его!
Распни!» – ещë сильнее они стали злиться.

«Се Царь ваш! Царя ли вашего распну?» —
Пилат ещë им говорит, в печали;
«Царя нет кроме кесаря у нас!» «А ты не друг ему,
Коли отпустишь!» – это отвечали.

И суд закончился, потом с крестом Ты шëл
И удалялся от властей, и от народа,
И там Ты на пути к Голгофе уходил
К Отцу Небесному от человеческого рода.

И я стою, смотрю и вижу, как уходишь Ты,
И знаю всë, спустя тысячелетья,
Что было дальше: муки смертные Твои,
Какие не могу, спокойно лицезреть я.

Но всë плывет картина эта вновь и вновь:
Как Ты, Господь, Свои претерпеваешь муки,
Как нëс Ты крест и как потом к кресту
Твои гвоздями прибивают руки.

А то детали вижу иудейского суда,
И я слышу голоса вновь, раз от раза:
«Когда бы не был он злодей,

Сакраментальная в судах России фраза.

И что теперь – мы все живущие, грехом
Язвим Твои, Спаситель, раны,
Гордимся жизнью, новым веком, но всегда
Во зле своëм веками постоянны.