Виктор Райзман - Тайна творения. Стихи

Налетают виденья с ветрами,
Узнаваемые до слёз:
То лесные озёра светлые,
То девичьи тела берёз…
А очнусь – лишь холмы лиловые,
Ленты пенные берегов,
Меж оазисами лимонными
Джентльмены гоняют гольф.
Только чувствую всеми нервами,
И под солнцем и при луне, —
Сокрушительная энергия
Где-то копится в глубине.
И какой-нибудь ночью грозною
Вслед за мертвенной тишиной,
Задевая луну со звёздами,
Здесь цунами пройдёт стеной.
Не останется даже имени
Городов у подножий скал. —
Только тени по алюминию
Океанских рябых зеркал.
Станут пляжами склоны горные,
Где тусуются облака.
Энергетика Калифорнии
Успокоится на века…

И трава зашуршит под ветрами,
И откроются в блеске гроз
То лесные озёра светлые,
То девичьи тела берёз.

Откуда-то приходит фраза
В теченье считанных секунд.
Ложится без подгонки, сразу,
В ей отведённую строку.

И вот уж все задумки кстати,
Стыкуются одна к одной.
Кроит поэт свой стих, как платье, —
Теперь он, собственно, – портной.

Стихи закончены. Редактор
Скорее скажет «да», чем нет…
Одно лишь мучает: Кто автор
Той первой фразы? Кто ж поэт?

Мы все имеем с небесами связь,
Наш мозг – радар, приёмник и антенна.
И творческий народ, к столу садясь,
Сигналы свыше ловит вдохновенно.

Художник ждёт пленительных картин,
Чтоб кистью нанести их на полотна,
А композитор – звуков господин —
Посланий бурных ожидает нотных.

Писателю является строка
С метафорой и энергичным слогом,
Ученый видит формулу белка,
Построенного в миг творенья Б-гом.

Весь остальной трудящийся народ,
Который грады заселил и веси,
Что свыше получает? Анекдот,
Чей автор, как известно, неизвестен.

Художник, физик и поэт
Из поколенья в поколенье
Транжирят свой отрезок лет
В бессонном яростном гореньe.

Горят, и пепла полоса,
На Землю грешную стекая,
Становится, вот чудеса,
Картиной, формулой, стихами…

На послежизненной меже
Их ждёт апостола награда:
– Вам – в рай, вы на Земле уже
Себя сжигали пуще ада.

Создатель человека сотворил
Из воздуха, воды, земли и света.
К Адаму с Евой – первенцам своим
Приставил их кормилицу – планету.

А сам отбыл, забрав с собой Эдем,
В провал непостижимых измерений.
И не взлететь за дальний тот предел,
И не проникнуть остеклённым зреньем.

Осталась по Создателю тоска,
Синдром сиротской жалостной юдоли.
Так жаждет встретить детская щека
Плечо отца иль матери ладони.

И от начала жизни до конца,
Высматривая в космосе просветы,
Мы будем лишь проекцией Творца
Здесь, на трёхмерном глобусе планеты.

В отечестве за наши души
Вели неукротимый бой,
Суля в мифическом грядущем
Надежду, Веру и Любовь.
Нет мы не верили в химеру
И в пух и прах её несли.
Вполголоса. Однако Веру
В советских кухнях не нашли.
Суть покаянья не узнали.
Кому и как воздать хвалу?
Мы в храме, как в музейном зале,
И нам уютнее – в углу.
Креститься? Мы ж не кантонисты.
Для обрезания стары.
И наблюдаем в небе чистом
Пустые звёздные миры.
Надежды и Любви в нас много,
Мы от унынья далеки.
И всё путём, но встретить Б-га
Не довелось нам, земляки.
Мы вряд ли понимаем сами,
Запутавшись в Добре и Зле:
Коль ты в разладе с Небесами,
Душа застрянет на Земле.

Живут пингвины в Антарктиде,
Где летом и зимой мороз.
Пингвинью жизнь, что в фильме видел,
Я ни за что б не перенёс.

Бредут всем скопом размножаться
В материковый льдистый мрак.
Беднягам нужно продержаться
Почти полгода натощак…

Вот крутят в мире пятимерном
Про наш трёхмерный мир кино.
Смятенье зрителей заметно:
– Мы там бы сгинули давно!

Плясать их рок, в террор ввязаться?!
И душу погубить, и плоть?!!…
Для каждой из цивилизаций
Свой уголок отвёл Г-сподь.

Пускай проблем своих решенье
В своём углу найдут они.
Цивилизаций двух смешенье
Аннигиляции сродни.

Энтропия – мера беспорядка,
Путь к её снижению не прост.
Гражданам диета и зарядка
Помогают сей решить вопрос.