Людмила Гильденберг: Отдушина

Вам не доводилось на прямой дороге
Все с пути сбиваться, тупики встречать?
Для родного дома сделав слишком много,
То, что лишний в доме, наконец понять?
Вам не приходилось?..
Пусть и не придётся!
Вам не доводилось?..
Пусть не доведётся!

Под тонкий звон капели: кап да кап –
Я вспоминаю детство голоногое…
Вот майский луг… Он весь дождём пропах.
Вот майский жук летит своей дорогою.

Вот змей воздушный: хвост зажат в руке.
Взлетит – и от восторга замираешь.
Вот одуванчик приземлился на щеке.
Вот сонный шум дождя, с которым засыпаешь.

Вот лижет пятки мне морской прибой…
Порой он зол и укусить старается.
Вот ветер ласково беседует со мной,
Как будто очень хочет мне понравиться.

Вот тополь серебристой веткой мне махнул –
Лучится весь от щедрости и света.
Вот лучик солнца руку протянул
Для светлого, горячего привета.

Вот с бархата небес зову свою звезду
И что-то все пишу до самого рассвета.
Вот звездопада, словно чуда, жду –
Все это было на исходе лета.
Вот я любуюсь рыбкой золотой
(Подарок от мальчишки по соседству).
Вот спрятаться спешу от тучи грозовой –
Так было, было на исходе детства!..

Увы, тот мир и возраст тот невозвратим –
Ни получить его, ни передать в наследство…
И только в тайнике души мы бережно храним
Бесценный клад, чему названье – Детство…

Целый день звенит капель –
С ветром дразнится.
И до нас дошёл апрель
Светлым праздником.

Прибежал он ручейком –
Тропкой звонкою.
Как-то хрустнул вечерком
Льдинкой ломкою.

Осветил прохожим ночь
Звездной россыпью.
Ну, а сам умчался прочь
Лунной проседью.

Он по лесу прошмыгнул
По-над ветками,
В птичьи гнёзда заглянул:
Как там с детками?
Распушил все облака,
Как воробышков,
И погладил он слегка
Почек пёрышки.

Вдруг взлетел под небеса
Млечной тропкою,
Птиц проверил голоса
Трелью робкою.

Дальше, выше поспешил
И, конечно же,
В наших душах поселил
Солнце вешнее.

В тополином пухе утонул весь город,
Словно средь июня грянула зима.
Пух летает в воздухе, падает за ворот,
Кружит людям головы, сводит их с ума.

В тополином пухе мягко вязнут ноги,
Лунно серебрится пух на мостовой…
Снежная дорога, светлая дорога –
Пусть он не прервётся, путь беспечный мой.

Тополиным пухом годы отлетели.
Мало их осталось – что там говорить!
Но не остудили летние метели –
И могу, как прежде, верить и любить.
Тополиным пухом голова покрылась.
Трудно разобраться – пух иль седина.
Но покуда в осень солнце не скатилось,
Не могу забыть я, что была весна.

В тополином пухе все – как в мягкой дымке:
Здания и лица, улиц поворот…
С солнцем вперемешку, с ветерком в обнимку
Пух то с неба наземь, то с земли идёт.

Незачем сердиться и махать руками:
Рано или поздно тополь отцветёт.
А его снежинки разнесёт ветрами
Или сильным ливнем все к земле прибьёт.

Крохотный росточек сквозь асфальт пробился,
Робко отряхнулся и дождём умылся.

Оттопырил листик, стебелёк расправил
И держаться твёрдо сам себя заставил.

Устремился к солнцу, потянулся к людям,
Не успев подумать, что с ним дальше будет.

Этакой малютке спрятаться бы надо,
Но согреться солнцем все живое радо.

Этакой-то крохе надо бы укрыться,
Чтоб в суровом мире выжить, с ним ужиться.
Слабенький росточек жизнью наслаждался:
Радовался свету, ветру удивлялся.

Но порывы эти были неуместны:
Тонким чувствам в жизни мало было места.

А росток тянулся – тонок и воздушен,
Перед сильным миром слаб и безоружен.

Люди шли, под ноги не бросая взглядов…
Где уж тут увидеть, что росточек – рядом.

Где уж тут нагнуться, им полюбоваться,
Рядом с красотою молча задержаться…

Люди торопились, шли сплошным потоком…
Весь в пыли, росточек ими был растоптан…

Нет, не про росточек рассказать хотела –
Не в судьбе травинки здесь, конечно, дело…