Андрей Драгунов - стул. стихотворения

Затемно полупустой автобус —
полусонный… выстуженный за ночь,
медленно ползёт мимо балкона,
чтобы жизнь короткой не казалась…
Еле-еле раздвигая сумрак,
через светофор и пешеходный,
через лужу, что в развода мутных —
от бензина – к остановке сонной…
где один единственный свидетель
утреннего тихого движенья —
сонного автобуса – на свете —
медленнее лишь земли круженье…
в пересчёте на часы и даты,
на мигание огней на перекрёстке…
Рассветает – и уже куда-то
исчезают утренние звёзды.

Рыба в коробке отчаянно бьёт хвостом —
торг неуместен! – последний улов сегодня…
лодка упёрлась в берег за тем мостом,
что разделяет количество – за ночь – горя
на составные… Чешуйками за ночлег! —
за доживанье в пределах пустой коробки,
где плавниками – в стенки – и краток век! —
глянешь – под лодкой лёд – правда, очень тонкий…
и ни полслова! – только немой протест.
Мокрый картон сползает к ногам торговки —
рыба – последняя радость, но рыбий мех —
не согревает ночью… и слишком жёсткий —
чтобы уснуть… и это – в последний раз! —
время идёт на убыль – в конце сезона…
лодка уже не двигается… рыбий глаз
не различает воду из-за картона.

Рано утром дворник скребёт лопатой
корку снега – вросшую – у подъезда,
сопровождая происходящее матом,
сопротивляясь снегу – вполне серьёзно —
рано утром… когда ещё спят соседи
и собаки разносят остатки ночи,
и трамвай на конечной – ещё —не едет…
рано утром снег – вчерашний – уже просроченный…
соскребёшь лопатой – и, вроде бы, всё по-прежнему…
по асфальту трещины, что твои морщины…
только уже не в зеркале, где помечены
в вахтенном списке – стареющие мужчины…
Утром, когда подушка ещё не высохла
от сновидений – дворник своей лопатой
перебирает количество сна и вымысла…
утром никто не выглядит виноватым.

Кто в соседнем доме живёт – не знаю —
иногда на просвет вижу чьи-то тени —
через штору, то есть – почти случайно —
чьи-то руки в тусклом и пыльном свете —
от настольной лампы – всегда неяркий…
чтобы только – точно – чернильный профиль,
как случайный зритель в соседней арке —
почтальон, что письма с утра разносит…
но кому – не знаю – в соседнем доме
только пыль за шторой в неярком свете…
и ни шага в сторону, как в вагоне,
что в другую сторону вечно едет…
и спросить бы зрителя – кто за дверью,
но и он куда-то спешит убраться,
чтобы – вдруг – не стать чьей-нибудь потерей,
с кем уже однажды пришлось расстаться.

Дни сосчитаны – чернилами – не часами…
очень скоро и взгляд мой в стекле потухнет
и водичку – только – отсутствующими зубами —
пережёвывать буду на общей кухне…
где соседский кот – из другого мира —
теребит когтями края рубахи,
а сосед – нетрезвый – бредёт к сортиру,
чтобы разрыдаться, как вор на плахе —
за свои художества в подворотне…
Скоро голос стихнет – одно дыханье,
как следы от пальцев – на обороте —
навсегда составленного завещанья…
и ни слова больше… ни дня, ни даты! —
очень скоро почерк пойдёт на убыль…
и стихи, написанные когда-то,
превратятся – просто – в древесный уголь.

Вместе с поездом уходит земля из-под ног —
никакой возможности ещё задержаться…
проводник – хранитель семи дорог
предлагает чай и бельё… Остаться бы,
но билеты куплены и вагонный чай
сокращает время – хлебнёшь – забудешь! —
и не вспомнишь – кто будет тебя встречать…
Время – длинный список забытых улиц,
невозможных встреч, слишком долгих зим…
что на юге редкость, но происходит…
и в вагоне вечером – ты один —
кто в окошке видит своё сегодня! —
бесконечный выбеленный простор,
за которым смерть с проездным билетом…
умирает, помнишь, в финале Хор,
но никто не плачет по нём при этом!

Выветренные, чернеющие, зябнущие деревья —
под окном – как будто чернильный росчерк —
толи Автора… толи его сомненья —
нужен ли в списке и этот прочерк —
происходящего… длинны тени
на побелевшем пространстве парка…
мальчик в углу, преклонив колени,
громко горнит… и ему не жарко…
баба напротив – веслом хлопочет,
перебивая скрипачку – в сумме —
происходящего – стыло очень! —
и никого, кто о них подумал,
то есть – забыл! – и пусты деревья —
в переживаниях… чёрный росчерк
ветки, что отмечает сомненья…
и ни о чём – уже – не попросит.