Михаил Стародуб - Простись с невинностью, бумага! (сборник)

Если это в утешенье –
в самых тщательных трудах
продолжается движенье…
но не спрашивай, «куда».
В отдалении и рядом,
свет умножа или тьму,
исполняешь то, что надо…
но не спрашивай, «кому».

Голоса, движенья, числа
где-то в Высших Сферах очень…
Здесь рифмуют «жизнь» со «смыслом»
для того, кто вдруг захочет.
А для тех, кто пожелает –
случая усмешка злая,
бремя ненасытных, гордых,
злато, кровь и пот рекордов.

Тиски тоски,
восторга горки,
эффекты белого каленья,
летучей нежности миндаль
и мысли нервное биенье,
намёк, небрежная деталь…
едва заметный смысла кончик…
Недоумения лимончик
и даже уксус впечатленья.
А впрочем, искорки надежды
здесь вызревают, как и прежде:
на миг всего лишь светоносны,
пусть неуклюжие, но…
звёзды.

…до сотворенья мира,
случаются, конечно, дыры.
И три молоденьких кита
приносят в млечные места
из этой девственной дали –
корявый, тощий пласт земли –
живую плоть, которой впредь
положено круглиться, зреть,
найти румяную звезду
на счастье. Или на беду.

Чья-то воля
или сила
ощущений захотела
и, не торопясь, взрастила
наше худенькое тело
с бледно-розовою кожей,
чтобы длить себя и множить,
чтобы прозревать пластами,
избранными, так сказать, местами,
нас питая тьмой и светом –
выдержать бы жиле этой! –
В изощрённых испытаньях,
действах видимых и тайных.

Я забыл – зачем так важно
превосходство?
Что за жажда
в схватках словом, в рукопашных?
Я забыл – смешно ли, страшно, –
в преходящем и пустяшном
состояться самым первым?
Каждой веточкою нерва
знать до боли раньше всех –
достиженье или грех?

Потерялись в прошлом где-то
однозначные ответы.
К сожалению, идеи
так во времени худеют!
Я забыл.
Хотя учён:
«раньше всех», оно почём.

Да, мы подводим свой итог
в местах, где милосерден Бог,
но здесь, в предместьях человечьих,
язвим заочно и при встречах.

Однако, затянувшийся сюжет!
Уж старость близится, а совершенства нет.
И эту незаконченность свою
нести, как странно! – Я не устаю.
Притом, что окружающим давно
и до ноздрей гармонии дано.

Я не сумел обзавестись машиной
трубой дымящей и гудком протяжным.
Макушкою, а может быть, вершиной
я с детства знал, что это мне не важно,
что все мои приобретенья –
такие же, как я, растенья,
что, полируя неба синеву
в местах положенных живу.

Сожалею, что похвал,
где ни попадя искал.
И, перешагнув предел
в сочиненьи строк,
точно знаю, что хотел
более чем мог.
Со ступени на ступень –
надо ль знать итог?
Убеждает каждый день:
милосерден Бог.

Судьба –
наш плат,
а мы –
ткачи.
Как хочется не наугад
в узорах следствий и причин!

Всё в нашей жизни смеет быть,
а может – так и не сложиться.
Догадки, суета и прыть –
лишь нетерпенье очевидца.

Как вдруг в житейской непогоде –
уже не мы слова находим,
а Слово призывает нас,
чтоб изумить в который раз
и незаслуженно спасти
от безнадёжного пути.

Стихи приходят невзначай,
но
узнаёшь закономерность
в подробностях вполне случайных.
И ты хранишь природе верность,
как требует того порядок
сих звёздных клумб
и млечных грядок.