Александр Вшивков - Колокола

Выползает тихо сумрак из кустов,
Как стеною, окружает рыбаков,
А они ни сном ни духом – у костра
Травят байки про рыбалку до утра.
Тихой речкой плавно льётся разговор —
У кого какой улов был до сих пор.

Видно, место обжитое у реки —
Не впервой сюда приходят рыбаки —
Стол дощатый, две скамейки вдоль стола,
И тропинка до воды не заросла.
А шалаш у них стоит ещё с весны,
Да такой, что в нём и грозы не страшны.

В небе ярко светит полная луна,
Теребит дорожку лунную волна.
Но бледнеют звёзды на небе ночном,
И светлеет на востоке окоём.
Между тем ложится на воду туман,
В дальней заводи круги – то тут, то там.

Разойдутся по угодьям рыбаки,
Не пугайте, люди, рыбу – помолчим.

Ранним утром по мокрой дороге,
Мимо голых деревьев в лесу,
Вдоль ложбин и пригорков пологих
Мой автобус катился в весну.

Там, на юге, давно уже листья
Показали зиме свой язык,
Птицы в небе выходят на глиссер,
Подставляясь под ветра порыв.

Там давно зацвели цикламены,
И хозяин вскопал огород,
Под контролем дождей переменных
К посевной приступает народ.

А у нас поутру сизый иней
Покрывает вуалью траву,
И неласковый, мертвенно-зимний
Ветер с Балтики студит Неву.

Закружила метель-колыбель,
Убаюкала землю ветрами.
Я будильник завёл на апрель —
Пусть подремлет земля под снегами.

А весной я её разбужу
Звонким выстрелом лопнувшей почки,
Цвет черёмухи наворожу,
Подарю соловью свои строчки.

Лишь бы вытянул серый певец,
Не «пустил петуха» в верхней ноте,
Песню песней влюблённых сердец
Закружил в новом водовороте.

Только в мае поёт соловей
В непролазной калиновой чаще.
Для влюблённых друг в друга людей,
В этой песне обещано счастье.

Проложите тропинки в кустах,
Посадите на клумбах ромашки,
В позолоченных клетках-дворцах
Не поют эти серые пташки.

Пожелтеют скоро листья,
Лето кончилось, считай.
На пригорке лобстер свиснет,
Снимет дачник урожай.

На зимовку трясогузки
Улетят в далёкий край,
Временной отрезок узкий
Промелькнёт – поди, поймай.

Осень тоже быстротечна —
Успевай, цыплят считай,
Доставай из русской печки
Ароматный каравай.

И зима не за горами
С целым роем белых мух.
На деревьях париками
Вместо листьев снежный пух.

Прилетит верхом на ветре
Запыхавшемся весна,
Следом лето на карете,
В небе – солнышко-блесна.

Пичуга свистела на ветке сосновой,
Костёр у палатки, дымясь, догорал.
И месяц двурогий сияет подковой,
Её на закате Пегас потерял.

А звёзды осколками ярких сапфиров
Рассыпались по небу как семена,
Чтоб дерзким поэтам подлунного мира
Дарить вдохновенье во все времена.

Как только звёзды погаснут в небе,
Туман рассеется в травах спелых,
Пойду по полю гулять с косою,
Заплачут травы тогда росою.
Но вытрет солнышко травам слёзы,
Как флаги, ветви склонят берёзы.
Могучий кедр, смолу роняя,
Вздохнёт скрипуче, меня прощая.

Опостылела зима.
Север.
Как здесь люди-то живут?
Скучно.
Здесь ведь даже не растут
кедры,
А зимой ходить в пимах
нужно.
Только стоит ли скрывать
грех-то?
Не хочу я уезжать
жутко.
Полюбил я этот край
крепко —
Чью-то Господи проспал
шутку.

Зима, вступив в свои права,
В какой-то мере обнаглела.
Покрыв озёра льдом сперва,
Всю землю в белое одела.
Дыханье обращает в пар,
Морозцем лёгким щиплет уши.
Спасает только самовар —
Сидим и чай с вареньем глушим.

Поседела тундра золотом берёз.
На оленьих нартах в тундру меня вёз
Старенький долганин, местный старожил.
С ветки ветром сорван, жёлтый лист кружил.