Бахтиёр Ирмухамедов - Избранные стихотворения. Том II

Поставьте памятник себе
На крыльях ангелов и бесов,
На бестолковой ворожбе,
На гениальности балбесов.

Поставьте памятник себе
В сердцах людей, в душе любимой,
На самой искренней мольбе,
На чистой вере недробимой.

Поставьте памятник себе
На звездах, росах, в поцелуях,
На гимне родины, в гербе
И на вселенских аллилуйях.

Поставьте памятник себе.
Пусть будет символом он вечным
Преодоления в борьбе
Короткой жизни человечьей.

Наталья Николаевна, простите,
Я потревожу Вас на пять минут.
Надеюсь, что в рифмованной сюите
Меня за дерзость люди не распнут.
Считают Вас виновной в смерти Саши,
Мол, были Вы к Поэту холодны,
Мол, взоры беззастенчивые Ваши
Дантесу были в срам посвящены.
Но это же не так! Мы оба знаем,
Что Александр Сергеевич один
Был Вашим сердцем нежно обожаем
И только он ему был господин.
Он говорил, что Вами очарован,
И новым словом мир обогатил,
Сказав, что Вами весь огончарован.
И Вашу честь дуэлью защитил.
Я не пойму людей: ведь всем известно —
Красавица всегда к себе влечет,
Будь то супруга, дева иль невеста,
Для казанов лишь страсть идет в расчет.
И если Бог Вас наградил небесной,
Сразившей Александра, красотой,
То вправе ли хулою легковесной
Вас кто-то порицать за дар святой?
Не утихают споры и о Вашем
Замужестве: считается, что Вы
Стать не имели права генеральшей,
Предав Поэта с ног до головы.
Но я скажу: Вы поступили верно,
Детей Поэта вырвав из нужды,
Иначе б жизнь для них сложилась скверно
В эпоху зла, насмешек и вражды.
Вас ненавидел свет – пустой и грубый,
А маргиналы Вам проклятья шлют,
И только Пушкин Вас любил и любит,
А это значит, Вы – его приют.
Пришлось Вам многое переосмыслить
И вытерпеть во мнении людском.
Не мог тогда себя я в Питер выслать,
Чтоб поддержать во всем Вас целиком.
Вы не были ни «мраморной», ни «клушкой»,
Вы были как роса на лепестках.
И если Вас любил великий Пушкин,
То значит, Вы достойны жить в веках.
Я чувствую к хулителям гадливость.
Им не понять, что в том и красота,
Когда у сердца есть своя стыдливость,
А у души – любовь и чистота.

Но я тебя нашел не сразу.
Искал я долго. Так перо
В словесном соре ищет фразу
И лишь потом дает добро.
Когда я встретился случайно
С тобой на склоне лет моих,
Мне было больно и печально
Увидеть блеск в очах твоих.
Ты молода, а я не молод,
Прекрасна ты, а я рябой,
Пушинка ты, а я, как молот,
Ты на заре, а мне отбой.
Но, несмотря на все различья,
Я подошел к тебе с цветком
И ради бравого приличья
В каблук ударил каблуком.
Ты рассмеялась смехом звонким,
Сказав, что в наши времена
Уже никто манерам тонким
Не следует, что старина
Осталась там, в веках далеких…
А после ты взяла цветок,
И мы по улице широкой
Пошли искать наш уголок.
Но мы нашли его не скоро:
Бродили мы по всем краям,
Везде встречали нас укором:
Неравный брак – позор и срам.
Я думал, ты меня оставишь,
Не выдержав людских плевков,
Но ты меня любовью славишь
И не боишься дураков.
Теперь имеем, что хотели —
И дом в горах, и тишина.
Мы все с тобой преодолели.
Я пьян тобой, ты мной пьяна.
Пусть наш союз слывет бунтарским
В ущербном мнении людском,
Но счастлив я, что по-гусарски
В каблук ударил каблуком.

Проведи меня по травам,
По долинам и лугам,
Чтоб ни слева и ни справа
Я не слышал шум и гам.
Проведи меня по водам,
По озерам и морям,
Где бы я высоким одам
Мог вернуть и стыд, и срам.
Проведи меня по суше,
По суглинкам и камням,
Чтобы я очистил душу
Неприкаянным теням.
Проведи меня по снегу,
По сугробам и по льдам,
Где девическую негу
Не подвергнуть неладам.
Проведи меня по небу,
По галактики лучам,
Чтоб слепому и дулебу
Было ярко по ночам.
Проведи меня по ветру,
По торнадо и штормам,
У которых по диметру
Научусь святым псалмам.
Проведи меня по грусти,
По надеждам и мечтам,
Что обернуты в линкрусты
И неведомы шутам.
Я хочу в тебе согреться.
Все условности отставь.
Проведи меня по сердцу
Твоему… и в нем оставь.

Я не пытался развенчать
Твои заманчивые ноги,
Когда тупые бандерлоги
Тебя решили обличать.
Нам всем друзья плевали в душу,
Нас всех порочили враги.
Когда запудрены мозги,
Какие ноги там, Настюша?!
Здесь уцелеть не всем дано.
Менталитет уже в руинах.
И мы находим в бабуинах
Черты, знакомые давно.
Как будто зеркало пред нами,
И нет в сердцах высоких нот.
Лишь Бенджамин глядит с банкнот
Своими круглыми глазами.
Я возлюбить бы ближних рад,
Но им чего-то не хватает:
Они все время все хватают
И суетятся невпопад.
Кругом не люди, но приматы.
Мы деградируем в алчбе.
Что я могу сказать тебе,
Когда нарушены форматы?
Живи и пой на вилке ног,
Дыши Чарвакским водоемом
И наслаждайся окоёмом,
В который я войти не смог.