Евгений Меркулов - Жемчуга и самоцветы. Избранные стихи и песни. Том 2

– А что, неужели ни разу тебе
На ум не являлись догадки,
Что если бы жил ты покорно судьбе,
То был бы здоров и в достатке?
Ответил казак, как ударил мечом:
«Нет, я не жалею, отец, ни о чём!»

Судьбина пытает: «Могу тебе дать
Возможность начать всё сначала».
Подумал донец и ответил: «Не нать!
Менять ничего не пристало.
Я прожитой жизнью доволен вполне
И шляха другого не надобно мне».

А люди гадают: «Поди близнецы?
Гляди, как похожие лица!
Откуда явились сюда пришлецы?
Кубыть, не из нашей станицы».
А «братья» пыхнули духмяной махрой
И выпили дружно по чарке второй.

«Чему усмехаешься, ну-ка скажи?» —
Судьбина промолвил сурово:
«Коль есть на душе что, открой, не держи
Внутри своё дерзкое слово.
С чего веселишься? Чай, близок конец».
Судьбине ответил с улыбкой донец:

«Был давеча тусклым огонь твоих глаз,
А ныне он ярко лучится.
Вот, я и смекаю, что жизнь удалась,
Попалась мне Синяя Птица.
Хучь стар ты годами, а взор кугаря.
И значится, землю топтал я не зря».

И молвил Судьбина: «Воинственный пыл
Ни шашкой не сбить, ни нагайкой.
Ты прав, казарлюга, по совести жил.
По третьей за волю давай-ка!»
На этом я сказку кончаю, сынки.
И слава те, Боже, что мы – казаки!

I
В германскую история занятная
Случилась (я слыхал от старика) —
В атаке вражья пуля беспощадная
Сразила удалого казака.

Умчалась сотня грозною лавиною,
Вдали затихли звуки, голоса…
А казака душа его покинула
И вознеслася вверх, на небеса.

Глаза открыл казак – дай силы, Боже, нам! —
Повсюду облака, не видно край.
Плетнём высоким что-то огорожено,
Ворота и табличка «Тута рай».

А у ворот с ключей огромной связкою
Сам Пётр стоял в накидке без погон,
Лишь шаровары с красными лампасами
Виднелись, где кончался балахон.

– Ну, что, казаче, радуйся спасению!
Ведь кто за Дон и веру пал в бою,
По нашего Отца распоряжению,
Тот заработал право жить в раю.

– От праздной жизни пропаду я пропадом,
Без службы мне не выдержать и дня.
Ты, мил-апостол, побеседуй с Господом,
Пущай подыщет чё-нить для меня. —

Святой привратник пыхнул самокруткою
И так сказал, ворочая ключом,
– Найти в раю работу дело трудное,
Иди и сам узнаешь, что почём.

Поддерживай порядок, экологию,
Чтоб души не грешили втихаря,
Молились, вечно помнили о Боге и…
Не приставай к Всевышнему зазря.

Короче, разберёшься сам на местности.
– Свобода, нычит? Ладноть, коли так. —
И в путь навстречу райской неизвестности
Отправился отчаянный казак.

II
Вот, подошёл к окну однажды Господи
И ахнул – Что такое, так-растак?! —
Внизу, на самой главной райской площади,
Шермиции затеял им казак.

По праву руку души тычут пикою,
По леву рубят шашками лозу,
А там святые верхи, громко гикая,
Бесстрашно джигитуют на базу.

В казачьей справе ангелы крылатые
Играют «Православный тихий Дон»,
И громовыми грозными раскатами
Разносится их мощный баритон.

И кажный херувим горит желанием
Казаться настоящим казаком,
Поскольку те, в ком не было старания,
Отсвечивают свежим синяком.

На кулачках решили силой мериться,
На стенку стенка движется волной.
Того гляди, возьмут, да вознамерятся
Всей армией на ад идти войной.

– Да что же происходит здесь, на площади?
Кто за базар ответит, наконец?!
И кто гарцует под окном на лошади? —
Воскликнул озадаченный Творец.

А после кулаком как стукнет по столу,
– Кому сюды напрасно пропуск дан?!
– Казак – виной! – ответили апостолы
– Устроил тут из рая нам майдан.

– И что, выходит, энти безобразия
Возникли тут по милости донца?
Да чтоб у вас всех очи повылазили!
Отправить срочно в пекло наглеца! —

А что казак? Геены не боится ли?
Как говорится, черт ему не брат!
Поправил чуб, усы и амуницию,
И зашагал из рая прямо в ад.

III
Увидев казака в своём владении,
Нечистый засиял, как пятачок.
– Я – говорит, – горю от нетерпения
С тобою поквитаться, казачок.