Елена Щетинкина - Созвездие Львицы. Не сожженные дневники

Какой сюжет? Да он не новый,
И частый гость моего дома,
Такой внезапный и суровый,
Как шаг тяжёлый Командора:
Сначала гул, потом всё ближе,
И тянет мыслей груз всё ниже.
Ладони Холод липкий лижет,
Который, притаившись, выжил.
Вот стук… за ним ещё, как мило,
Я вижу вас уже без грима,
И, как в беззвучной пантомиме,
Передо мной мелькают Мимы.
Идёте робкой тенью мимо,
Незримой силою гонимы,
И мир моей души отныне
На две расколот половины.
Былого взгляда нет в помине.
Какой из вас Властитель Мира?
Тряслись от смеха б стены Рима
С таким правителем унылым.
Насмешки медленно стихают,
За вами тень моя мелькает,
И на мгновенье обнимает
Вас ангел, всё который знает…
И гул шагов уже не слышен,
Сюжет мгновеньем переписан.
Для чувства, что преград всех выше,
Нет невозможного…
– Я вижу.

Мне ангел снился, что, взмахнув крылом,
Случайно обронил своё перо.
Оно так медленно под ноги мне легло.
Подняв его, вдруг стало так легко.
И голос зазвучал где-то вдали,
Меня согрев до сердца глубины.
Он был так нежен и спокоен был.
– От бед, невзгод не ты ль меня хранил?
На свой вопрос услышала ответ:
– Всегда с тобой, храню тебя, мой свет.
В огромном мире, знай, ты не одна.
Не бойся чашу жизни пить до дна.

Балансирую на карнизе,
Даль видна, но боюсь глянуть вниз я.
– Пей до дна, будут проще мысли!
– Делай шаг! —
Мне кричала толпа.
Балансирую на карнизе.
Странный юмор у этой жизни.
Может, просто судьбы капризы?
Даль видна, но боюсь глянуть вниз я.
Я танцую под крики «Браво!»,
Сотни глаз привлекаю по праву.
Для толпы я всего лишь забава:
В серой жизни – вдруг яркая драма!
Балансирую, улыбаюсь,
Знаю, ждёте, когда сломаюсь.
Что за люди? Вам зрелищ, хлеба?
Ну, а мне всего шаг до неба!
Слышу я нетерпения ропот,
Не насмешка судьбы, а хохот:
– Звёздный час? Ты его хотела?
– Сделай шаг на потеху, смело!
Неужели, вы вправду люди?
Не фантазия, не иллюзия,
Не к симфонии вы прелюдия,
А с реальностью связаны узами?
Надо срочно проснуться, опомниться…
– Что приснилось сегодня, Солнышко?
Пусть в закрытые двери ломятся.
Ты бокал осуши до донышка.

Заветный сундучок я открывала,
И днём сегодняшним не полностью жила.
И каждый раз усердно проверяла,
На месте ли всё то, что я клала.

Перебирала и, смахнув пылинки,
Вновь закрывала, думая о том:
«Какие пятнышки оставили слезинки
На фотографии, где Он стоял в пальто?»

И строки стайкой в голове кружили,
Написанные тем, кто далеко.
И, несмотря на неприятье стиля,
Мне в памяти засели глубоко.

Не отпускала, всё звала на встречу,
И гости толпами из прошлого шли в дом.
Особенно мучительно под вечер
И предрассветным утром, будним днём.

Хорошие, плохие и чужие —
Все были рядом, все до одного.
Безропотно я следом шла за ними,
Из виду не теряя никого.

Но Ты ворвался в жизнь мою стихией,
И прошлое отхлынуло назад.
Живу сегодня и сейчас отныне,
В былое бросив на прощанье взгляд.

В толпе растворяясь средь женщин, мужчин,
Я еле тебя нашла.
И было на то у меня сто причин,
Но главная всё ж – одна.

А люди по улицам города шли,
Все по делам своим.
Не потерять тебя в гуще толпы
Было под сто причин.

И преграждали дорогу тебе
То недовольный взгляд,
То смех, осужденье, подножки, пинки,
Брань с головы до пят.

Слухов тянулся невидимый шлейф,
Тенью скользя за мной,
Не было звуков ни скрипки, ни флейт,
– Зачем всё?
– Причина в нём.

Пёстрой толпе было всё равно,
Кого затерять в себе,
Только с усмешкой следили за мной
Тысячи глаз во сне.
Я не хочу мир, где тебя нет,
Я не боюсь толпы.
Солнца тепло и спасительный свет —
Вот для меня кто Ты.