Владимир Корчагин - Избранное. Стихотворения 1976—2019 гг.

Было, было… Тебе не судья.
Всё же мы, как и прежде семья:
Галка, Юрик, и папа и мать…
Как мне хочется вас всех обнять!..

И пропасти страшась, в неё срываюсь всё ж,
Как птицею паря, коснусь ногами дна…
Нисколько не дивлюсь своим причудам сна,
Не осознав, что сплю, мне этот мир хорош,
И будто край мне этот знакомый и родной,
И мной теперь забыт реальный мир земной.

А в мире сна реальность, к которой я привык,
И будто здесь рожден, вольготно и знакомо.
Особенно чудесно здесь действуют законы.
Меня не удивляет, что часом длится миг,
Что мертвым я живу, дышу я под водой,
В огне, а не сгораю, что снова молодой.

Никак войти не смею в незапертую дверь,
Стремглав бегу вперед, а остаюсь на месте,
Я рядом окажусь, лишь вспомнив о невесте,
И обнимает нежно, не женщина, а зверь…
Сквозь стены проникаю, пойму чужой язык,
Могу подняться вверх, как будто так привык.

На службу призовут, вдруг окажусь я голый.
Но это сон, я сплю, и мир, что вижу, грёзы!
Но осознать пока мой разум все ж не может.
Никак он не поймет, зачем мне снова в школу…
И мир, где тело спит, за плотною стеною.
И яркость ощущений, во сне здесь всё иное.

Я бодрствую во сне, наоборот, быть может?
Устойчив мир земной и чувствами приемлем,
Как парк, театр, гости мы посещаем землю?
Для полного контакта, мы обретаем кожу,
И так мы пребываем, пока не надоест…
Вот тело бездыханно, а я куда исчез?!

Кто осознает это, тот обретает смелость:
От чувственного мира разлечься захотелось!

Что ни скажу, признаться всё ж придется,
Не к месту похвала, и сердце ровно бьется,
И с тихой радостью, с обиженною грустью,
Признание позднее душа уж не пропустит,

Ей мнится лесть, и та, что истину сокрыла,
Пусть будет сказано: Стишок и этот милый!
Да если было б так, уверовал сначала,
И музыка в стихах лирично бы звучала,

Но молодой поэт страдает притеснением,
Нудит писать его невежественный гений,
Чтоб через день труды безжалостно убить?!..
Не потерять бы логики рассудочную нить,

И не заметить, что глодает душу самоедство,
Неполноценность та, стыдливая, из детства,
Возьмет опять бразды над чувствами печали,
Не вы ли настроения перемены подмечали?

Упрек и глуп, несправедлив, душа поэта
Его лишь собственность, и гордостью задета
Своей же, недруг страх и родственник позора,
Ждет похвалы, и на расправу очень скорый,

Как пламя возгорит любви страстями упоения,
Он здесь, чтоб притушить сердечное биение:
Ничтожество!.. Уйди с дороги великанов…
И я болтлив с самим собой, и точно пьяный,

Мне хорошо в слезах, никто и не услышит…
Ум изнемог выдумывать – душа не пишет,
Она, пришибленно пока, притихла, и таясь,
Ждет перемен погоды дня – стихи и страсть!

Отец, хочу с тобой поговорить.
Пусть и душой хранится нить,
И старше я на четверть века,
С земным как будто человеком
С тобой я стану говорить.

Совет мне нужен, иль подсказка.
Вот тридцать лет живу с супругой,
Любили будто бы друг друга,
Три сына взрослых, было тяжко
Нам жить, ни понимания, ни ласки.

Как и у вас. Что там случилось,
Не знаю я, по крайней мере
Искал ты выход, хлопнул дверью,
И вгорячах, со всею силой…
Терплю я зря, скажи на милость?

У нас с тобою сходства много…
Фамильный род продолжат внуки.
Прости, отец, тревожу в духе
Не просто так, прости, ей богу!
Любовь умрет – наложить руки?

Зажег свечу, огонь спокойный,
Через него ответ я жду.
Накличу счастье иль беду?
Иль век свой вынесу достойно?
Иль смерть приму, в каком году?

Пока не сильная волна нахлынет и откатит,
Готовит к гибели она: «Ты жил довольно, хватит!»
Я жил-то жил, не возразишь, но как-то недостойно,
Страдать душой учился лишь, чтоб умереть спокойно.
А мне бы мудрость применить, ведь кое-что скопилось,
А мне бы счастливо пожить, в свои поверив силы.

Волна накатит посильней, смывая прочь былое:
«Ты растранжирил столько дней!.. Могилой успокою»
Немало пройденных дорог я в сердце сберегаю,
В меня с любовью верил Бог, в себя не верил, каюсь!..
Повремени пока, Волна, я поднимусь с колена…
Ни свет небес, ни темень дна – у ног спадает пена.