Евгений Журавлев - Моё кино. 24 кадра в секунду

Благодаря десятой музе
Я встретил девушку свою,
Живём с ней в творческом союзе,
Я до сих пор её люблю.

Студенты нынешние дико,
В испуге отвечают мне.
Не знают ни Вильгельма Пика,
Ни Эйзенштейна, ни Карне.

Я выйду не спеша из ВГИКа,
Всю жизнь с кино мне по пути.
Жаль, что в стране моей великой,
Таланты новых не найти.

У нас как в лучших кинолентах :
Любовь, измена, брак и смерть.
И фильм о нас, простых студентах,
Нам до конца не досмотреть.

Любовь с заламываньем рук,
Жестикуляция героя,
В дверях явившийся супруг.

Не слышу шума пьяной драки,
Ни выстрелов, ни криков нет;
И жестов говорящих знаки
Понятны более ста лет.

Но я уже на пятой части
От этой немоты оглох.
Хочу услышать голос страсти,
Неповторимый женский вздох.

В кино немом и чёрно-белом
Понятны чувства и просты.
И я любуюсь женским телом
Стодвадцатилетней красоты.

Её лицо белее снега,
Черны безумные глаза.
Она страдает больше века :
«Люблю» пытается сказать.

То смех, то неземные звуки.
Он в чреве прячется. Палач
Найдёт, казнит, умоет руки.

Польётся кровь по простыне,
На веки навернутся слёзы.
И ей, лежащей на спине,
Вдруг вспомнится о красных розах.

Она уйдёт спустя лишь час;
И не заметит, что забыла
Не только женской плоти часть,
А часть души, что так любила.

И вечером на смех мужской,
Звучащий ласково и твёрдо,
Приёмный вспомнится покой
И краска роз после аборта.

Весна придёт: цветов букет
Подарит ей другой с любовью;
И дрогнут у неё в руке,
Цветы, окрашенные кровью.

И чрезвычайно кровожаден.
Я надувался как пузырь
От свежей женской крови за день.

А ты была одной из жертв,
Я жил твоей слезой и кровью,
И, сделав неприличный жест,
Я звал насилие любовью.

Но пулею из серебра
Я был твоей смертельно ранен;
И даже наш поспешный брак
Не вылечил больные ткани.

Я целовал тебя взасос,
Но сам я был твоей мишенью.
С лица отбросив прядь волос,
Насквозь прокусывала шею.

Убила жизнь твоя любовь :
Я сделался больной и тощий,
И как вино пила ты кровь
Вместе с невесткою и тёщей.

Наш брак был пострашней кино,
И в каждом кадре только ужас,
И было зрителей полно,
Собравшихся на жуткий ужин.

Как был доволен режиссёр
Минутой своего успеха.
Он кровь с губы ещё не стёр,
Актрису укусив из смеха.

Лишимся, раздевшись, тепла.
Посмотрим мы с ужасом оба
На голые наши тела.