Игорь Шляпка - Минуты жизни. Стихи

Стихи – мои заботы и тревоги,
Веселье бесшабашное, и чуть,
Как будто гость незваный на пороге,
Листвы увядшей медленная грусть.

Порой они как птица одиноки
В заоблачной немыслимой дали,
А после, словно бурные потоки,
Срываются за краешек земли.

Мои стихи – печать суровых будней,
И эхо дней, хранимых в тишине,
Что минули, но помнятся сегодня,
А может быть привиделись во сне…

Ну, здравствуй, друг. Опять нахмурил тучи
Над крыльями послушных флюгеров,
Распарывая шпилями колючий
Узор дождей и северных ветров.

Твой лик ещё державно-грациозен,
Но глубже взрыт каналами морщин,
А Невского потрёпанную проседь
Стыдливо прячешь в отблесках витрин.

И я теперь не барышня в кисейном,
Храбрюсь слегка, но тоже не брюнет,
Мы с Бродским разминулись на Литейном
Всего-то, почитай, на двадцать лет.

А ты сиял! И ел на золочёном,
Каприз Петра, поклонник киверов.
Забыт теперь. Пусть был непревзойдённым
Властителем полутора веков.

И я терял. Как свечи поздней ночью
Надежды гасли искрами огня.
Отрада глаз и ангел непорочный
Для мук тоски оставили меня.

Скрывая в тень задумчивые лица,
Безмолвствуем, ведь что ни говори,
Нет хуже: быть покинутой столицей,
И горьким одиночеством в любви.

От прошлого не многое осталось,
И судьбы наши тлеют в унисон,
Но кто сказал, что осень – это старость,
Всего лишь сон. Всего лишь грустный сон.

Невольная предсказанность разлук
На время безнадёжных расставаний
Словами недосказанных прощаний,
Как облачко, слетает с наших губ.

Заката блеск теряется вдали,
Листву бросают плачущие ветви,
И журавли летят в чужие з е мли,
Роняя тень на золото земли.

На смену разом, как предрешено,
Спешат тоска и грусть осенней скуки.
Ночей унылых верные подруги,
Настигнув нас, погубят всё равно.

А значит предстоит, глотая сплин,
И жребий проклиная, невезуче
Взбираться по предчувствиям скрипучим
На чердаки своих холодных зим…

Густая ночь, окутав темнотой
подлунный мир, безмолвно засыпает.
Переполняя сердце тишиной,
по капле эликсир небесный тает,
стекая из заоблачных вершин,
как древнее магическое пламя…
Я пью его фантазией души
и широко закрытыми глазами.

Тропинка убегает из-под ног,
Разматывая призрачный клубочек
Былых воспоминаний и тревог,
Сшивая молчаливый диалог
Раздумий, сожалений, многоточий.

Всё мимо, мимо мнимых годовщин,
Раздваиваясь в зарослях сомнений,
На холм взбираясь горестных руин
Коротких и не нужных увлечений.

Слагает незатейливый маршрут,
Минуя тройню сосен боязливо,
Туда, где спит заброшенный уют,
И где мечты несбыточные живы.

Заглянет в опустелый старый двор,
Свернётся по-собачьи у порога,
И тихо-тихо, будто бы в укор,
Скулит прощальной нотой эпилога.

А после к берегам благих надежд,
Печальный взор рассеянно туманя,
Спешит и, не задерживаясь меж,
Бежит, бежит… моя тропинка-память.

Глянул нынче из окошка.
Осень! Словно хитрый вор,
Тут чуть-чуть да там немножко
Вновь малюет свой узор.

Где листвы желтеет прядка,
Где оранжева коса.
Посередь садовой грядки
Красной дыни телеса.

Неприметно-незаметно,
Всё тайком-молчком-бочком,
Набросала разноцветно
Блёстки рыжие на холм.

Хулиганство – раньше срока!
Сёдня краски, завтра – хмарь?
Не спешите-ка с наскока,
А глядите в календарь.

Ваше злато нам не надо.
Потрудитесь не встревать.
Три денька до листопада!
Так извольте соблюдать.

29 августа

В канун ненастья поникшей ивы
Осенний ветер качает прядь,
Усталый август теряет силы.
И тянет вдруг развернуться вспять,
Подставив спину дождям холодным,
Вернуться в липы густую тень,
В объятья снов середины года,
Туда, где солнце ласкает день.
Свернуться кошкой в тугой клубочек,
Янтарный глаз приоткрыв тайком,
И так лежать до глубокой ночи,
Слегка не в такт шевеля хвостом
Дыханью ветра и волнам моря,
Что плещут свежесть в песчаный брег,
И этим плавным движеньям вторя,
Унять сезонов поспешный бег.
Ну, кто признает, что это робость,
Не встретить осень лицом к лицу,
Переча ходу самой природы,
А, может быть, и её творцу.